– Я уже почти отчаялся, – горестно покачал головой мужчина, и его улыбка угасла. – Никто из лекарей не смог помочь моему отцу, а сколько их было! Поэтому я кинулся сюда, как только мне доложили, что вы готовы попытаться. Вы принесли с собой надежду.

– Позвольте нам осмотреть больного, господин, – сказала Фрея, поднимая свой мешок, но ее руку остановили, а мешок подхватил и унес один из бесшумных слуг.

Сын господина Фатмира всплеснул руками.

– Нет мне прощения! Я совсем обезумел от переживаний за отца – даже не представился гостям, – он снова склонил голову. – Меня зовут Эрмир.

Фрея и Мур представились в ответ, и Эрмир повел их в дом, по пути объясняя:

– Отец сейчас спит, ему редко удается нормально выспаться, поэтому я предлагаю вам тоже немного отдохнуть. А потом я провожу вас к нему.

– Конечно, – кивнула Фрея. Внимательные голубые глаза Эрмира смущали ее, заставляя робеть.

Проводив гостей к двум смежным комнатам на втором этаже, Эрмир оставил их одних, напоследок окинув Фрею восхищенным взглядом. Мур смотрел ему вслед и молчал. Фрея приложила ладонь к горячей щеке.

– Он довольно приятный человек, правда?

Кот не ответил. Фрея заторопилась.

– Я хочу сказать – видишь, все здесь вполне прилично, и обращение уважительное. Пойдем, отдохнем, пока наш больной спит.

Она повернулась и взялась за ручку двери.

– В этом доме не спит ни одна душа, – негромко сказал кот вслед своей хозяйке.

Она замерла.

– Ты хочешь сказать…

– А от этого Эрмира у меня на загривке шерсть дыбом. Будь осторожной, Фрея.

Фрее все-таки удалось немного поспать. Ей снились голубые глаза, и во сне она не была уверена, чьи они. Сон растревожил душу сильнее, чем Мур своими предостережениями, но девушка постаралась взять себя в руки и, когда сын хозяина дома пришел за ней, храбро улыбнулась. Он повел гостей по длинному коридору, рассказывая об отце, и незаметно взял Фрею под локоть.

– Как могло получиться, что такая красивая девушка – лекарь? Согласись, это совсем неромантично, – мягко улыбнулся Эрмир. – Все эти болячки, раны, язвы… Трудно представить тебя вправляющей вывихи вот этими хрупкими руками…

Он поднес ее руку к губам. Фрея мягко высвободилась.

– И, тем не менее, как раз сегодня я этим занималась. Расскажите лучше, как давно болен ваш отец.

Разговор пошел о медицине, и Мур перевел все внимание на окружающие его звуки и ощущения, продолжая вполуха следить за беседой. Наконец, они подошли к высоким двойным дверям, и Эрмир остановился.

– Если позволите, я войду с вами. Я тревожусь за отца.

– Конечно, – согласилась Фрея. – Но, если вы будете мешать, я попрошу вас выйти.

Они вошли в просторную, аскетично обставленную комнату, посреди которой стояла огромная кровать. Шторы на окнах были опущены и в спальне хозяина дома царил печальный полумрак, а в углах таились тени. На кровати, среди подушек и перин, будто забытая игрушка, лежал маленький сморщенный старичок. Казалось, он уже умер или умирает. Глаза были закрыты полупрозрачными веками, кожа пожелтела, как пергамент, а тонкие пальцы вцепились в покрывало, будто старик терпел постоянную мучительную боль. Фрея тихонько подошла к страдальцу. Мур расположился на полу неподалеку от нее, прикрыв глаза, и замер, прислушиваясь к чему-то, ведомому лишь ему одному. Эрмир застыл у двери изваянием, скорбно сведя брови.

Девушка наклонилась и коснулась холодной руки господина Фатмира.

– Вы меня слышите?

Он чуть заметно вздрогнул. Потом разжал губы и прошелестел:

– Кто вы?

Эрмир кинулся вперед.

– Отец, это Фрея, целительница, она обещала помочь тебе…

Фрея нахмурилась и удержала его.