– Зачем?

– Эти чернила для клякс.

Мика перестал прыгать и сел, ухватив себя за пальцы ног. И приготовился внимательно слушать.

– Неси свой альбом для рисования. Будем делать кляксы-шмяксы.

Мика достал альбом.

– Вот.

– Чистый лист, сударь! – театрально произнес эльф.

Мика пролистал корову, жующую ромашку, гоночную машину, осенний дождь и соседского Барбоса, сидящего у конуры.

– Та-ак… – Тима совершал подсчеты, замеряя что-то своими крошечными лунными пальчиками. – Так, примерно три-четыре кляксы на один листок достаточно. Держи.

Мика наляпал ровно три жирные кляксы и одну случайную мини-кляксочку, стараясь разместить их похудожественнее, как ему казалось, подражая эльфийским подсчетам.

– Неплохая композиция получилась. Так учитель рисования обычно говорит. И что теперь будет? Они оживут?

– Нет. Теперь дорисуй их.

– У меня получаются только монстры.

– Вот именно! У Волшебника весь шкаф в прихожей забит твоими монстрами. Каратун уже устал их отлавливать.

– Неправда, я только сейчас их нарисовал, а до этого – смотри: корова, Барбос.

– А твои мысли и страхи?

– Я отважный исследователь и путешественник! Мне папа в субботу даже налобный фонарик подарил. Я его светом подкроватного монстра прогоняю. Фух – и никого!

– Да-да, твой подкроватный монстр уже третий день сидит напуганный в шкафу Волшебника, в самом уголочке, даже ловить не пришлось.

– Тогда… – хорохорился Мика. – Тогда я нарисую своего помощника! Дай-ка мне еще кляксочку. Вот щит, вот меч. Вперед!

– Ой, смотри! – взвизгнул Тима.

Перо выпрыгнуло и само нарисовало кляксу, похожую на маленькую девочку. Она ожила и звонко проговорила тоненьким голоском:

– Ребята, вас вызывает Волшебник. Мика, твой сундук укусил его за правую пятку и рычит.

– Какой такой сундук? У меня нет никаких кусачих сундуков. Даже соседский Барбос добрый.

– Сундук накопленной агрессии. Ой-ой! Он еще зубами клацает.

– Нет у меня никакого сундука, я же самый добрый мальчик на свете. Сами что-то себе напридумывали – сами и разбирайтесь.

– Брату обидные слова говорил? Говорил. На маму вчера сердился? Сердился. Монстров вон полный шкаф. Надо исправлять.

Мика виновато опустил голову.

– Понял, понял… Ну, рассердился один маленький разочек, чуть-чуть.

– Моя летающая лодочка ждет нас. – Тима, как услужливый швейцар, открыл окошко, где их ждал лунный транспорт.

И вновь знакомый маршрут по облачным долинам. Перекресток звездной пыли и сиреневого облака. Скопление небесных светлячков и радужный рог – портал к сказочному дому Волшебника.

– Ох-ох-ох, ребятки, после троих новобранцев шкаф ходит ходуном. А сундук скачет, как бешеный пес! Нужно срочно что-то предпринять, – суетился Волшебник.

– Ума не приложу, как так получилось, – разволновался Мика.

– А ты читал Книгу черного страха, которая валялась у двадцать первой полки? – спросил Волшебник и начал тихо бормотать себе под нос: – Да, соглашусь, в последнее время она вела себя довольно странно и своевольно. Какие такие силы ее пробудили? Хм, хм… Дробный танец троллей? Нет. Туосинская гроза? Нет…

– Только две странички пролистнул. Я подумал, что она упала, и пытался поставить на место, но не дотянулся до нужной полки.

– Ох и бурная у тебя фантазия, малыш. Кляксочка, оформи пятнадцатый зал, будем рисовать!

– А шкаф?

– Пусть Каратун затянет обитателей сего места в поглотительную шкатулку, а сундук отправит при помощи лифта. Возможно, нам это поможет. Тима, проводи Мику, покажем ему мою студию.

Тима взял друга за руку – в сказочном измерении эльф был ростом чуть выше Мики, – потянул к лифту, который оказался полупрозрачной лесенкой, и они зашагали вверх по спирали, уходящей под потолок. Вскоре друзья увидели мерцающий голубоватый коридор с множеством дверей. Двери были эфемерные, с размытыми очертаниями, они то исчезали, то появлялись вновь. Из одних лился теплый свет, от других же, напротив, веяло холодом.