– Вот, это Стасик. Зашел на минуточку. Сейчас уходит. – Одной рукой Володя прикрывал рот, стараясь не дышать на Елену Фёдоровну, а другой подталкивал Стасика к двери.

– Володя, вы меня подводите! – возмущенно воскликнула Елена Фёдоровна. Вы же знаете, в каком я цейтноте!

– В цейтноте! – восхищенно повторил Стасик, застывая в дверях.

– Пошёл, пошёл! Всё, всё, уходит, уходит, – бормотал Володя.

Вытолкнув Стасика, он смел воблу с установки и выволок ее на середину комнаты, где было посветлее.

– Всё. Не беспокойтесь, Елена Фёдоровна. К обеду разберусь. Клянусь честью, – добавил он, вспомнив любимого героя.

Елена Фёдоровна с сомнением покачала головой.

Уикенд она провела на своем участке, отлавливая гостей, топавших по узкой стежке к домику ее соседа, и говорила всем, что его нет дома.

Надо вам сказать, что Елена Фёдоровна при необходимости могла солгать, особенно если это была ложь во спасение. В данном случае она спасала Володю от пьянства. Ибо полагала, что только труд мог придать смысл жизни человека и помочь ему преодолеть губительную слабость.

Вечером в воскресенье, когда Елена Фёдоровна уже начала беспокоиться, вернее сказать, почти потеряла надежду (что было ей несвойственно), Володя появился у нее на террасе. В руках у него был старый электрический чайник. Такой, каких теперь не делают: металлический и со свистком.

– Вот, Елена Фёдоровна, сделал. – Володя поставил чайник на стол. – Правда, получилась поменьше. Зато током шарашит! И я это, кроме чайника, ничего подходящего для корпуса не нашел. Но это можно потом исправить. Тостер там какой-нибудь поновее, или вон хоть транзистор старый – выпотрошу и засуну. Главное, чтобы выход был.

– Что вы, Володя! Чайник – это замечательно! А ток-то она дает?

– Да я же говорю, шарашит – будь здоров! Я сам не ожидал. Ну, американцы! Надо же – чего придумали! Давайте, Елена Фёдоровна, я вам холодильник подключу, а то у вас вон продукты портятся.

– Сейчас, сейчас, – засуетилась Елена Фёдоровна. – Что вам для этого надо?

– А ничего. Удлинитель там какой-нибудь, или тройник. Вон у вас лежит, я возьму?

Володя быстро подключил чайник к удлинителю. – Так, чего у вас там? Холодильник – раз. Он воткнул шнур от холодильника в удлинитель, и тот сразу же включился.

Дальше плита, – загорелась красная лампочка.

Потом ожило радио: «Вас мучают боли при моче-испускании…»

– О! Радио России! – Елена Фёдоровна от радости даже захлопала в ладоши. Радио было для Елены Фёдоровны окном в мир.

– Володя, у вас просто волшебные руки!

– Да ладно, – засмущался Володя.

– Нет, не говорите! – В Елене Фёдоровне проснулся педагог. – Если бы вы не пили, вы могли бы хорошо зарабатывать. Вот хоть на таких установках. Работали бы, женились, семью бы завели.

– Да что вы, какие установки? У меня вон весь литий ушел.

– Я вам возмещу! – поспешила заверить Елена Фёдоровна.

Володя махнул рукой.

– Не в том дело! Этого добра мне ребята из цеха сколько хочешь принесут. Да на кой мне? Сейчас вон грибы пошли, лисички. В пункте приема за них, знаете, сколько дают? Или себе нажарю. А то рыжиков засолю. Нет, нет. И не говорите даже!

Елена Фёдоровна помолчала.

– Мы еще вернемся к этому разговору, – пообещала она.

Володя усмехнулся.

– Вы лучше жигули чуть поближе к моему забору поставьте. А то эта ваша установка, блин, тяжелая. Чего они туда столько всего понапихали, не пойму. Вон, даже осталось кое-что! – и он кивнул на какую-то продолговатую, похожую на ложку деталь. – Не знаю, куда ее девать.

– Как осталось? Что осталось? – забеспокоилась Елена Фёдоровна. – Это надо исправить! Так никуда не годится!