– Заходите ещё как-нибудь, я всегда рад вас видеть господин Наи, – широко улыбнувшись, сказал Дариамэйн.

– Возможно как-нибудь однажды, – туманно сказал господин Наи, забирая деревянную коробку.

Встав и больше ни сказав ни слова, он вышел из антикварной лавки, а я уселась на его место.

– Так, где же ты его нашёл? И ты же не продал эту вещь? – спросила я в нетерпении.

– Конечно же не продал, за кого ты меня принимаешь, – возмутился Дариамэйн. – В общем дело было так. Сегодня утром ко мне зашёл один клиент, который хотел продать одну реликвию, которая передавалась у них в семье из поколения в поколение с 28 века. Это шкатулка. На её крышке изображены цветы, которых я ранее нигде не видел, а по бокам разные слова на языке мёртвых. Эта шкатулка с ловушкой голос мёртвых3. Нужные строки для её открытия в их семье никто не знает. Как он сказал, если бы их семья не нуждалась в деньгах, то они бы не пошли на продажу семейной реликвии. Подобные вещи я обычно не беру, так как без нужных строк её не открыть, а это значит, что она бесполезна. Но когда прочёл слова на шкатулке, то они показались мне знакомыми. Тогда я выписал их на листок и внимательно прочитав, понял, что если переставить слова, то получится то самое стихотворение, про которое ты хотела разузнать. Я попытался узнать у этого парня о том, откуда она взялась в их семье. Но тот ответил, что её подарил их предку его лучший друг, поэтому он велел хранить эту шкатулку. На этом всё, больше о ней им ничего не известно, предок был не многословен по этому поводу. И только ради тебя я купил эту шкатулку.

– Ты открывал её? – возбуждённо спросила я.

– О, нет, спасибо, мне проблемы и приключения на пятую точку вовсе не нужны, меня вполне устраивает мой бизнес, – усмехнувшись, ответил он.

– Так скорее же неси её сюда, – попросила я.

Встав из-за стола, Дариамэйн ушёл в другую комнату, которую использовал как склад и принёс оттуда шкатулку, которую передал мне в руки. Она была серебряного цвета, на её крышке были нарисованы три цветка с венчиковидными ярко-жёлтыми чашечками и трубчатыми синими венчиками с отогнутыми листьями. По изображению он был похож на описание Улудзюсайем иръодэра. По бокам шкатулки были выгравированы слова на языке мёртвых. Вдруг колокольчики у дверей зазвенели и в лавку вошли двое сайниваров.

– Ладненько, отправляйся домой и сама узнай, что за секрет прячет эта шкатулка, а у меня клиенты пришли, – сказал он мне, вставая из-за стола.

– Спасибо, – поблагодарила его я, и встав из-за стола, быстро вышла из лавки.

Приехав домой, я первым делом взяла лист бумаги и переписала все слова, написанные на шкатулке, и стала выстраивать строки в стихотворение, чтоб точно знать, нет ли здесь дополнительных строк. Но мои опасения не сбылись. Получилось тоже самое стихотворение. Однако я никак не решалась произнести его вслух, потому что боялась, что оно не является ключом к открытию шкатулки. Минут пяти я буравила её взглядом, взвешивая все за и против раз за разом.

– Ладно, попытаю-ка я удачи. У меня ведь две попытки. Иного решения я всё равно не вижу, – с надеждой сказала я самой себе. – Когда алым станет иръодэр, проклятие падёт. Но цепи не порвать. Одно из двух, никак иначе. Кровь падает на прекрасный иръодэр. В тиши ночной тебя давно уже зовут. Сквозь сон услышишь ты его. Он наказание твоё. Погубит страсть тебя, сожжёт цветы дотла.

Тут же в шкатулке что-то щёлкнуло. От радости я чуть не закричала. Осторожно открыв крышку шкатулки, я увидела лежащий в ней полупрозрачный камень синего цвета в виде капли, на котором было что-то мелко написано. Для того, чтоб прочесть надпись мне пришлось взять лупу.