– Ну, Адар, – сказал, постояв рядом со мной, Гриша, – ты скоро станешь у нас специалистом по делам дальнего Космоса. – Постояв ещё немного, он вышел. Но через час все снова были в сборе.

– Адар, – воскликнул Инор, взглянув в иллюминатор, – тут улимауты, а ты… – Адар, затормози! – попросил Гриша.

– Это ещё зачем?

– Хочется с улимаутами пообщаться.

– Ох, – выдохнул я и принялся тормозить.

Остановились мы в стояночном секторе и около часа «общались» с улимаутами, как выразился Гриша. Я тоже «общался» с ними, и могу вам достоверно сказать, это принесло мне немало удовольствия. Ну вот, постояв час в секторе, мы опять стали набирать скорость. Переход должен был состояться ночью, и мы вскоре легли спать.

Разбудил меня ужаснейший вой. По быстрому налепив костюм, я выскочил в коридор. Из другой двери выскочил Инор. Вдвоем мы вскочили в рубку. Сначала нас ослепил яркий свет, и, прежде чем я понял, что мы падаем на планету, в рубку ворвались Гриша, а затем и Элост. Я бросился к рычагам управления. Повернул один, другой, кинул взгляд на шкалу энергосчетчика: красные огоньки могли означать только одно – двигатели не работали… Я протянул руку к аварийному включателю, но ничего сделать не успел. Страшный удар свалил меня с ног, и я потерял сознание.

Очнулся я среди груды всякого хлама: дисков, дисплеев, цветов и стекла. Голова чуть болела. Я встал, подошел к пульту. В общем-то, он был цел, разве что пару мониторов разбилась, да по основному экрану пробежала трещина. Я развалился в кресле. За бортом пылал пожар. «Слава богу, хоть кислород здесь есть», – подумал я. На полу кто-то заворочался, я с трудом встал, подковылял к нему и помог подняться. Это был Элост. Я усадил его в кресло. Наконец Элост очнулся.

– Мы что, упали? – спросил он.

В рубке царила невыносимая тишина, и голос Элоста прозвучал как гром.

– Да, что-то вроде этого, – ответил я, не вставая.

Так мы и сидели до тех пор, пока не очнулись Инор и Гриша. Вместе мы пошли осматривать корабль. Когда мы снова собрались в рубке, в кают-компанию заходить не хотелось, Гриша сказал:

– В комнатах и в залах, ну и, естественно, в рубке основные системы в порядке. – Неплохой кораблик!

– Да, – согласился я с навигатором, – отличный. Двигатели в норме, правда, некоторые систем сломаны, но это ничего. А что с роботами?

– С роботами? В полном порядке, – ответил Инор. – Все исправны.

Видимо кибермозг успел их загнать в антиударные боксы.

– Ну, а как с внешним видом корабля?

– Ну, если честно, – неуверенно начал Элост, – то могу вас обрадовать, – Я насторожился, – весь корпус во вмятинах, пару иллюминаторов разбиты, а все ур-воронки сбиты, скорее всего, метеоритами.

– Н-да…, – после минутной паузы, произнес Гриша. – Что же делать? Я поднялся:

– Что, что. Включайте маяк, а я пока пойду посмотрю планетку. Кто со мной? – Поднялся Инор. – Ну что ж, пошли.

Через несколько минут мы вышли из корабля. Вокруг него сверкали, переливаясь на зеленом солнце, неправильной формы куски.

– Надо же, в третьем полёте так бессовестно сесть в лужу, – попробовал пошутить Инор.

Я не ответил, лишь посмотрел на солнце и спросил:

– Интересно, что это здесь солнце зелено? По-моему в том секторе, где мы должны были вынырнуть, звезда красная, – я взглянул на Инора.

– Это из-за атмосферы. Все цвета кроме зелёного, проходят сквозь неё, – ответил он, вытирая пот, – и инфракрасный тоже, видишь небо жёлтое, значит желтый проходит худше всего. – Инор повернулся к кораблю.

– Ты куда? – окликнул я его.

Он удивленно уставился на меня:

– Как куда, ты, что не видишь какая жарища, надо воды взять, ну и еще там… еды, сигнальные ракеты, ну и так далее.