– Вот это да… – опять промямлил Элост. Гриша же, ничему не удивляясь, задрал голову вверх.

– О-о-о, – протянул он, – приятная неожиданность.

Я тоже поднял голову и увидел, что информация на верхнем инфоэкране дается на земном, артрианском и межзвёздном языках. Гриша вслух стал читать:

– Космобус рейсом 071 сообщения Килораску-Атлант 7843 рейс. Посадка объявлена, перрон №5. Проходные коридоры 3, 7, 44 унир и 893, 57. Пошли.

– Подожди, – остановил я его, и стал протискиваться к центральному столику. Когда я там оказался, вынул свой слайдер и, подключив его к инфоблоку космопорта, набрал на клавиатуре: «Инфбюро, контакт». На табло тут же вспыхнул ответ: «Инфбюро космопорта «Килораск-орбита». «Мне нужна схема переходов космопорта», – набрал я в свою очередь. На табло вспыхнула схема космопорта, на котором чётко обозначились белые линии переходов. «На слайдер», – добавил я. Внизу табло появилась красная подоска со словами, означающими на межзвездном «перевод». После этого я поблагодарил Инфбюро, забрал слайдер и протолкался обратно к своей компании. Я включил слайдер и провёл пальцем по линии, возникшей на нём:

– Вот таким путём и пойдём.

Мы тронулись. Двери со светящимся циферблатом «3» раздвинулись и тут же беззвучно сомкнулись, пропустив нас в коридор. Этот коридор был чуть другой. Его стены были отражающими, что создавало иллюзию прозрачности. Так мы шли по указанию слайдера минут пять, после чего Элост, дёрнув меня за рукав, указал на цифру «7», сияющую на зеркальной поверхности.

– Но где же дверь? – изумился я.

Инор усмехнулся и подойдя к стене, обвел по зеркалу цифру «7». Тут же в стене возник проход:

– Вот, – он жестом пригласил нас войти.

– Как это тебе удалось? – пробормотал я.

– Номера тут, – пояснил Инор свои действия, – являются как бы ключом для таких вот невидимых дверей. Ты просто забыл.

Мы вошли в тёмный коридор и, пройдя метров двадцать, оказались в прозрачной трубе. Где-то внизу в зале ожидания копошились букашки-люди. Мы ступили на стилдорожку и поехали по этому стеклянному трубопроводу. Буквально через метр от нашей трубы отошла ещё одна и ещё. Мы ехали вперёд. Но вскоре нам пришлось спрыгивать со стилдорожки и переходить в другой коридор с цифрой «44». Он тянулся над кафе и залом ожидания, опять над кафе, и так пока мы снова не въехали в тёмный коридор. Дорожка подошла к концу, мы спрыгнули, прошли сквозь прозрачные двери и снова оказались в огромном зале. Коридор 893 мы нашли не сразу. Тем более, что начинался он с эскалатора. Эскалатор поднял нас на палубу Космопорта. От неё непрерывно отлетали корабли, подходили на стыковку, разгружались. Над стеклянным куполом пролетел огромный военный крейсер. Мы вскочили на дорожку и поехали по коридору. Над правой палубой завис темный цилиндр контейнероносца. Из-за борта всплывала сплюснутая «кастрюля» рудовоза, мигающая огнями маневровых двигателей. Невдалеке вспыхнула ярчайшая звезда разгоняющегося транспланетного танкера. Трансзвёздные танкеры дальше внешних планет не заходили… Слева вспыхнула точка тормозного импульса огромного, вытянутого пассажирского лайнера. Уступая ему дорогу, дал задний ход какой-то личный космолёт. Палуба дрогнула. Это на палубу сел небольшой иглообразный космобус. Мы перешли во второй коридор с цифрой «57», а минут через 10 езды, заметили небольшую «консервную банку» очередного космобуса. Дав плазменный выстрел, корабль снизил скорость и мягко сел, опираясь на короткие желтовато красные огненные язычки. Где-то вдалеке приземлялась тарелка личного звездолёта.

– Стоп! – вдруг остановил нас Грима. – Пятый перрон. Это наш.