На рассвете Ури-Хамм потихоньку вывез со двора Боба-зеленщика ручную тележку, погрузил на нее кроличью сумку-перевозку и отправился к дому мамаши Крибли. Там он оставил тележку у изгороди, а сам пролез во двор через дырку в ней и спрятался с сумкой в кустах. Вскоре на пороге показалась сама Матушка. Она взяла лейку с водой и отправилась поливать грядки на огороде. День обещал быть жарким. Из бочки выглянула сонная Грэси-Ройс, помахивая своим лисьим хвостом. Потянулась и принялась за утренний туалет. Резво выскочила маленькая Ю-Ю и стала раскачиваться на веревочной лестнице. За ней появилась бесхвостая Эби и отправилась на утреннюю прогулку. Неторопливо вышла из дому и устроилась на крыльце старая Матильда. И даже осторожная Жаннет высунула из-за двери свой носик. А сиамская кошка с сыном все не появлялись.

Ури сидел в кустах на корточках и старался не двигаться, чтобы не привлекать к себе внимание. И, скажем прямо, это давалось ему нелегко. Две назойливые осы, сменяя друг друга, старались усесться ему на кончик носа. Какой-то бронзовый жук, свалившись откуда-то сверху, больно ударил Ури по макушке. А наглые комары, отвратительно жужжа, все пытались залезть ему в нос и уши. Но обидней всего было то, что паршивый соседский гусенок, вытянув шею, дотянулся и ущипнул его пониже спины. И как ни хотелось рассвирепевшему Ури-Хамму свернуть гусенку шею, он вынужден был только слегка лягнуть того ногой.

Возвратилась в дом уставшая матушка Крибли, позвала своих любимых кошечек к завтраку, после которого бесхвостая Эби опять отправилась на поиски приключений. А Ю-Ю и Матильда устроились в тени старого Земляничного дерева.

Солнце стало припекать во всю, назойливых насекомых в кустах становилось все больше, а сиамская кошка никак не появлялась.

Добрая наседка одним глазом зерно видит, другим коршуна.

(Пословица)

Наконец к радости Ури-Хамма раздалось характерное кошачье сопрано, и на пороге появилась ЛУна, за которой, играя с собственным хвостом, выбежал вприпрыжку резвый котенок. Они присоединились к подругам, которые нежились на скамейке вокруг четырех стволов Земляничного дерева, толстых, как слоновьи ноги.

– Мэяуи! – поздоровалась с подругами ЛУна и улеглась рядом с Матильдой. Солнечные блики, отражаясь от причудливо скрученных пурпурных и оливковых свитков коры, расписали ее снежно белую шерстку сказочным узором.

О, мадам, мяу-мяу, – не выдержала Ю-Ю, – сейчас вы похожи на тех замечательных королевских кошек, о которых рассказываете. Вы словно бы одеты в нарядное придворное платье

– Вы очень любезны, маленькая Ю-Ю, однако одежда придворных соткана из дорогих тканей. А меня украшает лишь переменчивая игра света. Но, кстати, это замечательное дерево с такой красивой корой родственница сказочному дереву, на котором, как рассказывал мой Хозяин, росли Золотые яблоки.

–Расскажите-расскажите,– сразу же попросила Ю-Ю, которая обожала интересные истории.

– Мяуи, у моего доброго Хозяина был далекий родственник, которого звали Геракл. Он был очень знаменит. Хозяин читал нам вслух толстую книгу о его подвигах.

– А «подвиг» – это что? – пропищала Ю-Ю.

– Мяуи, это… – задумалась ЛУна. – это что-то такое, чего не могут другие.

– Тогда наша Эби совершила подвиг. В прошлое полнолуние она проглотила травяную лягушку! Я бы этого не смогла!

«Однако! Каким простым кажется все, о чем говоришь, пока не станешь объяснять тому, кто этого не понимает!» – с некоторым смущением подумала Леди ЛУна.

– Мяу-мяу, продолжайте-продолжайте! – обратилась к ней мудрая трехцветная кошечка, желая подбодрить подругу.