– Молодой человек, этот тип не сказал тебе, что с ним будут ещё три человека. Мы снимаем с него полномочия капитана и переговорщика. Теперь дело будешь иметь только со мной. Давай я поднимусь на борт, и мы всё обсудим, а?

Нильский застыл, потом удивлённо посмотрел на Корнея, и только хотел что-то возразить, как маленький кулачок Наташи незаметно врезался ему под рёбра. Корней между тем уже был на борту яхты и перешагивал через леер. Охотник пожал руку Анатолию и увлёк его на нос судна. Они долго о чём-то беседовали, после чего один из владельцев яхты пожал руку охотнику и тот спрыгнул на пирс.

– Порядок. Завтра отходим, а сейчас им надо прибраться в каютах, чем собственно Анатолий и занимается вместе с братом – тот сейчас пошёл выносить мусор. Старший у них, как я понял, именно Толик, раз он принимал решение. В команде кроме них есть ещё один парень, то ли грек, то ли цыган. Каюты рассчитаны на четверых каждая. В одной будем мы, в другой – другие пассажиры.

– Значит, мы будем делить яхту с кем-то из посторонних? – недовольно спросила Наташа.

– Посторонних будет всего двое.

– Кто они? – спросил Нильский, который был ещё зол от того, что его так грубо задвинули на второй план.

– Один – уже знакомый нам доктор Давлян, второй – его племянник.

– Если пассажиры займут каюты, то, где же будет располагаться команда? – резонно спросил Дима.

– Толик говорит, что они в таких случаях располагаются в салоне, как они его называют. Это место, где обедают пассажиры. Там два небольших диванчика, но им хватает, так как один всё равно должен нести вахту на палубе.

– А где мы будем сегодня ночевать? – снова задала вопрос девушка.

– Как где? В нашей каюте, конечно. Я уже обо всём договорился, – ответил Корней.

– Какова цена за это путешествие? – щепетильно спросил Лаврентий.

– Пусть тебя это не заботит, аспирант, – ответил охотник.

Лаврентий сглотнул слюну и сделал шаг назад, чуть не свалившись с пирса в море. Димка вовремя подхватил неуклюжего историка, вернув тому равновесие.

В это время на пирсе появились двое. Один был почти такой же как Анатолий – светловолосый, с мешковатой фигурой и широким носом, другой был полная его противоположность – курчавая тёмная голова, фигура сухая, поджарая. Рост у парней был приблизительно одинаковым – оба метр восемьдесят. На вид вся команда «Арктура» состояла из молодых людей, лет под тридцать.

Видимо Анатолий увидел в иллюминатор приближение остальных членов своей команды, потому что вылез из трюмных помещений, как только те подошли к борту яхты. Он спрыгнул на пирс и сказал:

– Вадим и Герасим, прошу любить и жаловать.

Вадим Пушко степенно пожал руку каждому и вопросительно посмотрел на брата.

– Всё в порядке, Вадик. Мы договорились.

Чернявый Герасим по-клоунски раскланялся со всеми, и сказал:

– Добро пожаловать на самое быстроходное корыто в этой луже, господа.

– Герасим и Муму, – не удержался Лаврентий от напрашивающейся ассоциации.

Обладатель редкого имени в современном мире, посмотрел на историка и с улыбкой ответил:

– Герасим по-гречески – уважаемый. А вот что значит ваше имя, дорогой?

Наташа не дала ответить Лаврентию, гася зарождающийся конфликт:

– У вас чудесная яхта. Как бы нам побыстрее устроиться, мы очень устали.

– Да, конечно, – Анатолий засуетился. – Я вам советую искупаться пока, вода отличная.

– Где ваши остальные пассажиры? – спросила девушка.

– О, мы ещё полчаса назад не знали, что такая богиня взойдёт на эту разваливающуюся вазу. Отплытие назначено на утро. Доктор и его племянник присоединятся к нам на рассвете, – ответил Герасим. Меня, кстати, все зовут Греком, вам тоже можно, – Герасим сверкнул чёрными глазами.