– Не переживай, подполковник, мы не дадим тебя в обиду. Я напишу докладную в твою контору, думаю, все меня поддержат. Переживать надо мне. Из всего экипажа я один остался, значит, мне одному придётся за всё отвечать: и за самолёт, и за погибших товарищей, и за пассажиров, и даже за твоё золото, которое было на борту. Чувствую, тут одной объяснительной не отделаться, сразу дело заведут. Ох, жизнь! – тяжело вздохнул Сенькин. – Чего на свете только не бывает! Но я никогда не думал, что такое может случиться со мной.

«Действительно, вот кому надо думать о нарах в бараке, – подумал Иван. – По большому счёту катастрофа произошла по вине экипажа. Хотя, как говорит Сенькин, экипаж не виновен – самолёт оказался неисправен. А может, его перегрузили?» – неожиданно возникла у него догадка.

– Даже если не посадят, то с авиацией придётся распрощаться, – тяжело вздохнул пилот, – дорога на аэродром мне заказана. Хотя я буду бороться до последнего. Вот увидите…

Вдруг рядом с ними затрещали ветки, и кто-то стал ломиться к костру. Этот кто-то, видно, был огромным – высоко над ними в темноте вспыхнули два огонька. Подполковник выхватил пистолет и передёрнул затвор. В следующее мгновение из зарослей показался огромный лось. Увидев людей, он на мгновенье замер. Все сидели не шелохнувшись, даже подполковник забыл о своём пистолете. Секунду постояв, лось, ломая бурелом, кинулся обратно в лес.

Всё произошло так быстро, что никто не успел даже опомниться. Впервые Иван увидел огромного зверя прямо перед собой.

– Сколько мяса убежало! – придя в себя первым, с сожалением произнёс Сенькин. – Хватило бы надолго. Ну что же ты не стрелял? – обратился он к подполковнику. – Пальнул бы.

Под колючим взглядом пилота тот быстро нашёлся.

– У меня же не ППШ и не карабин, а всего-навсего ТТ. С такого расстояния стрелять в сохатого из пистолета – всё равно что подписать себе приговор. Не дай Господь, я бы его ранил, он бы нас растоптал – лося даже медведь обходит стороной, а ты захотел, чтобы я завалил его из пистолета.

Между тёмных туч появилась полоска звёздного неба. Выглянула и скрылась луна. Звёзды мерцали в ночном безмолвии, будто вселяя надежду в завтрашнем дне.

– Похоже, что за сохатым кто-то гнался, – помолчав, добавил Свиридов. – Вон как он ломанулся. Мы же его не пугали. Так ведь?

– Наверно, медведь, – сказал Сенькин. – Иначе он бы не вышел к костру. Кстати, я видел свежие медвежьи следы.

Ночью стало холодно. Иван раздул огонь и, подкинув дров в костёр, снова лёг. Лунный свет, прорезая вершины лиственниц, падал на лицо, серебром красил землю. Сон не шёл. Перед глазами прошли события последнего дня, а потом он увидел стол, заставленный едой, и сидевшего рядом Жеку.

– Закажи ещё водочки, думаю, ты не обеднеешь, – сказал тот с лёгкой усмешкой. – Раз сам не пьёшь, я за тебя выпью. Немного посижу с тобой, а там мой учитель подойдёт.

Иван подвинул ему тарелки с остатками еды и позвал официанта. Вскоре весь стол оказался заставлен разными закусками, а рядом с Жекой красовался графин с водкой, и стояли две чистые рюмки. Ивану ничего уже не лезло в горло, а Жека наворачивал за обе щеки.

– А ты, кстати, кто по специальности, что закончил? – отправляя бифштекс в рот, спросил Жека. – Чем будешь заниматься на Колыме?

Узнав, что он геолог, Жека даже бросил жевать.

– Вот тебе на! Что же ты молчал?

– А ты не спрашивал, заладил, что я особист, и всё тут. Если бы я даже сказал, что бы изменилось? Не стал есть?

От его реакции Ивану стало смешно, первый раз за весь вечер на его лице появилась улыбка.