А когда он заболел оспой и чуть не умер, Аксинья от горя и переживаний постарела на несколько лет, пока ухаживала за ним. С той поры она, и так никогда не хваставшаяся здоровьем, совсем ослабла, и её изношенное сердце все чаще беспокоило Василия, который всегда держал дома про запас нужные лекарства.

На радость родителям Игнат всё-таки пошёл на поправку, но лицо его навсегда осталось изрытым безобразными глубокими шрамами. За это другие ребята, сверстники Игната, брезгливо отталкивали его от себя, не хотели общаться и дружить с ним. Девчонки тоже сторонились некрасивого паренька и тем самым быстро озлобили его на весь мир.

Василий и Аксинья даже не догадывались о страданиях сына, который тщательно скрывал от них свою душевную боль. Они беззаветно любили его и жалели, единственные на белом свете.

А время шло. Василий из простого агронома перешёл в председатели колхоза, Игнат вырос и, отслужив в армии, вернулся в родную деревню, где стал работать водителем, получая неплохие деньги за свой труд. Семьёй он так и не обзавёлся, девушки по-прежнему избегали его, обращая внимание на более симпатичных парней. Настоящих друзей у Игната тоже не было, а те, кто искал общения с ним, просто заискивали перед сыном председателя колхоза, рассчитывая на какие-то поблажки.

Только при родителях Игнат старательно усмирял свой злобный нрав, а вот людей совсем не стеснялся и, обругав кого-то или даже наградив тычком, усмехался, прищуривая глаза:

– А ты давай, пожалуйся моему отцу. Тогда-то и узнаешь, почём фунт лиха! Мне батя ничего не сделает, а ты у меня наплачешься!

В эти угрозы люди верили и молчали, понимая, что так всё и будет.

***

Анфиса знала всё, что говорили об Игнате люди, но даже не догадывалась, что он давно уже приметил её, положив глаз на расцветающую красоту девушки. Анфиса вообще сформировалась рано. Здоровая крепкая девушка, она в пятнадцать выглядела на восемнадцать лет, а теперь, приближаясь к двадцати годам, и вовсе превратилась в настоящую красавицу.

– На ней женюсь, – решил про себя Игнат, заглядываясь на неё. Но Анфиса, при виде его, каждый раз испуганно вздрагивала ресницами и убегала, боясь остаться с ним наедине.

Как и все, она сохла по Александру и, хотя знала, что он встречается с Тамарой, приходившейся ей дальней родственницей, не переставала мечтать, что однажды он обратит на неё своё внимание.

И вот, наконец-то, это случилось! Анфиса прижала ладони к пылающим щёкам: а что, если он и в самом деле посватается к ней? Или это была просто шутка?

Но Александр совсем не шутил. Тамара уже стала надоедать ему, она выматывала его силы, изводила ревностью, не позволяя даже смотреть в сторону других женщин. А если замечала что–то подобное, устраивала парню самый настоящий скандал.

Масло в огонь подливала и Наталья:

– Девок тебе, что ли, в деревне мало? – вздыхала она. – Что ты прицепился к этой Тамаре?

Александр привычно отмахивался от матери, но к Томе заглядывал всё реже. А однажды осенью, когда совсем уже стемнело, свернул к дому Анфисы и постучал в окошко, вызывая её на улицу.

– Что тебе надо? – насмешливо спросила его девушка, – или окна перепутал? Так твоя зазноба на другом конце деревни живёт, если вдруг ты забыл.

– Помню, – усмехнулся Александр. – А только мне до неё никакого дела нет. Или ты ревнуешь?

– Вот ещё! – фыркнула Анфиса и хотела уйти, но он удержал её за руку. – Приходи завтра в клуб на танцы. Я тебя ждать буду.

– Некогда мне, – ответила она ему. – Мать приболела, всё хозяйство сейчас на мне. До танцев ли, когда такое?

Вырвав руку, Анфиса ушла, ничего не пообещав Александру, но он всё равно ждал её и был очень удивлён, когда понял, что она не придёт.