Внутри меня все сжимается, кровь ударяет в голову.

Поверить не могу, что я это допустила.

Поверить не могу, что по глупости опоила Тони, чтобы с кем-нибудь переспать.

Поверить не могу, что уступила уговорам подруг остаться в клубе.

– Они думают, что вы вернулись в отель, – продолжает он, а его пальцы ползут по моему бедру. – К тому времени, как они поймут, что это не так, они будут под кайфом от дармового порошка, который я только что передал на их стол, или так упьются бесплатным шампанским, что им будет все равно.

Его пальцы задевают мои кружевные трусики, и с моих губ срывается сдавленный звук. Боковым зрением я улавливаю какое-то движение на противоположном диване, но я в такой панике, что вижу лишь размытые очертания.

Пен кричит еще громче, и судя по тому, как раздраженно смотрят на нас некоторые мужчины, они не будут долго терпеть ее истерику. Игнорируя мозолистые пальцы на своей заднице, я сосредотачиваюсь на лучшей подруге, взглядом умоляя ее взять себя в руки, пока не получила пулю в лоб.

Руки Саверио блуждают по моему телу, и меня охватывает нечто вроде смирения, я готовлюсь уйти в себя и блокировать все происходящее. Много лет я таким образом противостояла насмешкам отца и Саскии, но сейчас ситуация совершенно иная. Могу только предполагать, что на уме у Саверио, но что-то мне подсказывает, что мое воображение бессильно представить все мерзости, которые он замыслил для нас.

Я не вижу никакого выхода.

У них пистолеты, и они могут нас убить.

Я бы предпочла согласиться и позволить им насиловать меня в надежде сохранить жизнь.

К Пен подходит голый мужчина, и она кричит. Его отвратительный старый член торчит в ее сторону, как оружие. На его коже запечатлена целая история – и мне бы не хотелось, чтобы эта история оказалась правдой. Его грудь и руки покрыты шрамами, а на плече явный след старого пулевого ранения.

Все эти парни – гангстеры, вот попали мы в переплет.

– Предлагаю сделку, – выпаливаю я.

В этот момент я улавливаю краем глаза движение, которое меня сразу отвлекает.

Саверио хихикает и, просунув руку мне в трусы, обхватывает ладонью ягодицу. К моему горлу подступает тошнота, внутри все бурлит, но я изо всех сил стараюсь держаться.

– Знаю, что ты привлекла меня не просто так. – Он проводит языком по моей шее.

Меня передергивает, и я не успеваю это скрыть. Он опять хихикает, и я знаю, что мой страх только еще больше его заводит.

Пен вопит, и я с ужасом смотрю, как голый мужчина хватает ее за горло, толкает к стене и поднимает на пару футов от пола.

– Отпустите ее и можете делать со мной что угодно! – кричу я. На грудь словно опускается тяжесть.

Перепуганные глаза Пен встречаются с моими; она синеет.

– Ты не будешь бороться? – Саверио проводит грубым пальцем по моей груди.

– Я не буду бороться. – Потому что знаю: ублюдку это только понравится. – Я буду содействовать. Только пожалуйста, пожалуйста, отпустите ее. Отпустите всех моих подруг, и я ваша.

Слова кажутся ядом на языке, но если это сработает, то я спасу хотя бы Пен.

Саверио кивает голому мужику, и тот бесцеремонно отпускает Пен. Она падает на пол, хватая ртом воздух и держась за горло.

– Рензо! – Саверио подзывает мужчину, который похитил нас у туалета. – Проводи девушку в отель и оставайся с ней, пока не получишь дальнейшие указания.

– Это не входило в сделку.

В ту же секунду, как эти слова срываются с моего языка, я понимаю, что не следовало их говорить.

– Тихо! – рявкает Саверио, беря меня за горло и запрокидывая назад мою голову. – Если хочешь, чтобы твои подруги ушли невредимыми, будет по-моему. Твоих подруг будут охранять, пока я не уверюсь, что они не разболтают. – Он убирает пальцы с моего горла и ухмыляется. – И вообще, все, что происходит в Вегасе, остается в Вегасе.