– Мне казалось, что мы тут обсуждаем будущую книгу и ее автора, а не ваши литературные предпочтения, Рей.

– Ну вот видишь, – обратился Рей к Балерине, как будто здесь никого больше не было. – Соавторство невозможно. Мы же не можем все время выяснять отношения. Так мы и строчки не напишем.

Я собирала чемодан. Интересно, они меня хоть обедом покормят или так отправят? А гонорар? Я все-таки работала. И если не подошла – ну что ж, все равно мое время должно быть оплачено. Я сдержалась, чтобы не заплакать. «Ну, я сама все испортила. Это ясно. Рей любовник – у него право первой ночи. Просто зачем я тогда вообще понадобилась? Чтобы разбавить это любовный бред? Тогда почему не оставить меня, хоть на вторых ролях? И то, что я не единственный соискатель, было бы лучше узнать чуть раньше. Так, по крайней мере, порядочные люди поступают. Предупреждают. Хотя о чем я говорю. Букашка! Я для них букашка. Они, великие, хотели меня в темную использовать».

Я немного остановилась в своих гневных мыслях, передохнула и хотела продолжить, но в дверь постучали. Это была не горничная, как я подумала, а Ангелина собственной персоной.

– Рей улетает, хочет попрощаться. Вы будете продолжать работать над книгой как единственный автор. – Она повернулась и, не дожидаясь моей реакции, пошла вниз, в гостиную.

– Ну, не сердись, ты же знаешь, я оставлю тебе все свои дома, – Балерина смахнула снежинку со щеки Рея.

– Ага, и тогда те 10 человек, которые не считали меня альфонсом, поймут, как они были неправы.

Она улыбнулась.

– Ну зачем тебе обо мне писать? Напиши просто книгу. Мне очень понравилось то, что ты написал. Попробуй дальше.

– А почему не о тебе?

– Потому что мне хотелось, чтобы книга была максимально объективная. А ты будешь писать в первую очередь о себе. И это не упрек. Ты не сможешь писать обо мне отдельно от тебя. Об остальных мужчинах. А в наших отношениях ты будешь писать только о себе и своем взгляде на мою жизнь. А главной героиней все же должна быть я, – со смешком закончила она.

– Ты главная героиня моей жизни.

– Всего лишь приглашенная звезда.

– ОК, но я пригласил тебя в свою жизнь. Или ты хочешь сказать, что звезды соглашаются участвовать в чем-то либо за большой гонорара – тут… увы, либо если уж проект очень нравится.

– Перестань. Не в этом дело. Да и не в тебе. Мне кажется, я вообще ни разу в жизни не была главной.

– Это ты-то говоришь? Главная Балерина мира!

– Не перебивай. Пойми, я всегда звезда. Ненадолго. Я не понимаю, меня взяли на роль как меня или пригласили как звезду.

– А что тебя беспокоит? Звезды улучшают, всегда улучшают проект. А ты изменила мою жизнь и, уверен, улучшила чьи-то другие жизни. Что это ты? Никогда не замечал за тобой занудства.

– Мне хочется быть героиней, нормальной, со всеми проблемами людей, а не прийти, посверкать и удалиться.

– Странное Вы существо, Ольга Витальевна, доложу я вам.

– Ты замерз? Нахохлился, как воробей.

– У меня синдром капюшона, ты же знаешь.

– Знаю, что ты выдумываешь. Глупости, нет у тебя никаких синдромов.

– Ну, у тебя может быть синдром Приглашенной звезды, а у меня не может быть никаких синдромов?

– Ну ладно, тебе пора.

– Ну вот, я должен обижаться, а в результате обиделась ты. Я без книги остался, еще и ты на меня за что-то сердишься.

Рей уехал, Балерина поехала проводить его, к тому же у нее были дела в городе, а на обратном пути она должна была привезти в гости польскую актрису, свою приятельницу.

Когда я узнала имя приятельницы, моему восторгу не было предела.

Ангелина предложила мне выпить по рюмке бальзама с кофе. Я с радостью согласилась. Мне казалось, что она на меня не сердится, и эту паузу в работе я попытаюсь использовать для установления прежних доверительных отношений. Хотя по ней трудно понять, что она думает и какова ее реакция на выбор Балерины.