Коля любовался щенками. Он улыбался, наблюдая, как любящая мать вылизывает своих детей, а они отыскивают на её животе соски в поисках пищи.

Вскоре издалека послышались голоса и разговоры приближающихся, подвыпивших родителей убежавших мальчиков.

– Нужно скорее убегать, – с тревогой сказал Коля. – Быстрее веди её к норе твоей мамы, – говорил он щенку. – Я понесу ящик.

И снова щенок и чёрная собака послушно выполнили указания мальчика. Собаки бежали прочь от свалки. Заметно отставая от них, бежал Коля с ящиком в руках. Он бежал так быстро, как только ему позволяла неудобная, громоздкая ноша. Но его усилий оказалось достаточно. Когда мальчики привели своих родителей к месту затухающего костра, там оставались лишь следы прошедшего сражения.

– Ничего, – успокаивал один из родителей. – Если сегодня пришёл, значит, придёт и в другой раз. Тогда и поймаем.

Все они побрели обратно.

Вернувшись к месту жилья большой собаки, Коля вырыл нору и для чёрной собаки и её щенков.

– Теперь вы соседи, – говорил мальчик обеим собакам, глядя, как чёрная собака зубами заносит в нору своих щенят.

По виду и поведению белой собак – мамы было видно, что она не против такой соседки. Тем более что её привёл Коля, которому она полностью доверяла.

За прошедшие несколько дней, после празднования своего дня рождения, Максим всё ещё не принял окончательного решения в отношении подаренной ему квартиры. Больше всего он склонялся к решению о продаже квартиры, как чего-то ненужного, старого, изжившего себя. Недолгие споры с родителями на эту тему лишь вносили тени сомнений. Чем больше Максим размышлял над этим вопросом, тем больше убеждал себя в правильности своего решения. В очередной раз завела разговор об этом Лена. В отличие от родителей Максима, она не намерена была оставить разговор незавершённым. При этом она ожидала от Максима услышать не просто быстрый, скоропалительный ответ, а обдуманное, аргументированное вескими доводами решение.

– Почему сразу продать? – спрашивала она. – Ты же не собираешься всю жизнь жить с мамой и папой?

– Всю жизнь – нет. Но и сейчас съезжать от них я тоже не собираюсь.

– Вот. Значит, квартира тебе в будущем всё равно пригодиться.

– Я всё равно там жить не буду.

– Почему? – возмущённо спрашивала Лена.

– Потому что там нищенский район. Там только чернорабочие и уборщицы живут.

– Но они ведь тоже люди.

– Вот пускай там и живут рядом с такими же, как и они сами. А я там жить не хочу.

С детства не знающий нужды в чём-либо, Максим, избалованный матерью, взращённый в полном достатке стараниями своего отца, вырос юношей, отрешённым от простых людей. От тех, кого перестройка и развал СССР отбросили на грань выживания. От тех, кто составлял основную массу народа и назывался рабочим классом. К совершеннолетию у него выработалось чёткая неприязнь и пренебрежительное отношение к таким людям. Однако, Лена, от рождения также не относящаяся к рабочему классу, не разделяла позиции своего парня.

– А они, по-твоему, так жить хотят?

– Не хотят, пусть не живут. Купят другие квартиры и переедут.

– А не купят они других квартир. Нет у них родителей – бизнесменов, и бабушки наследства не оставляют.

Таким образом, Лена пыталась намекнуть Максиму на его показную исключительность. Но Максим этого не понял.

– Тогда пусть зарабатывают, – ответил он.

– В кафе у моих родителей работают уборщицы, посудомойки и дворники. Ты думаешь, что они зарабатывают столько денег, что могут покупать квартиры, где им вздумается? Да им еле – еле хватает денег, чтобы накормить и одеть своих детей.

– Лена, что ты от меня хочешь? – начиная нервничать от того, что Лена завела разговор не туда, от того, с чего он начинался, спросил Максим.