С этого момента сюжет романа раздваивается. Главы выстроены по датам вынужденного заточения героев, но каждая глава состоит из двух частей: «День» (когда развивается чисто детективный сюжет) и «Вечер», когда герои рассказывают свои эротические истории. Впрочем, каждая из этих частей по ходу действия вплетается друг в дружку.

* * *

Сперва – о вечерах.

Васюков рассказывает историю о том, как он едва избежал смерти из-за любви. Дама, с которой он встретился, оказывается, разыгрывала из себя Клеопатру, предлагая расплатиться смертью за ночь любви с нею. Выясняется, что у Васюкова было множество предшественников, и все они так и погибли, лишь он один сумел избежать смерти.

Г-н Кляпов повстречался с девушкой, оказавшейся анархисткой-террористкой. Сейчас она на каторге, а он все еще хранит воспоминания о ней и выполняет ее тайные поручения.

Львовский рассказывает, как он, служа в юности помощником костюмерши в провинциальном театре, довольно неказистой на вид дамы, неожиданно вступает с ней в странную связь: после спектаклей они оба переодеваются в костюмы оперных персонажей, и дама, предстающая перед ним то в облике Джильды, то Джульетты (и т. д.) кажется ему несказанно прекрасной. Он вспоминает эти ночи странной любви, которых ему так недостает по сей день.

От г-жи Евгеньевой мы узнаём о ее несостоявшемся романе с итальянским оперным певцом. И здесь в ее весьма откровенный рассказ вторгается в качестве цензора уже упомянутая мною труба дымохода. То, что до нас дошло, выглядит примерно вот так:

о каких-то немыслимых чудесах, на которые он

на особые физиологические свойства.

И в особенности, пардон, размеры, поражающие воображение

– Гы-гы-гы! Вправду жеребец!

порой даже не слыша его голоса, только и думала: что, что у него там?

Мое любопытство превратилось в страсть!

готовая на что угодно!

покуда довольствуясь лишь их рассказами

Ах, не надо, господин Шумский!

И – финал ее рассказа:

когда мы после спектакля очутились наедине в его грим-уборной

О, он был король ласки! Нет, не король – само божество!

почти без чувств от его сладостных поглаживаний

такие нежные, всепроникающие руки

не в силах противиться ничему!

сама расстегивая на себе платье

«О, давайте же, давайте, сеньор Андалини!»

но тут он отчего-то стал противиться

я совершенно не понимала

и тут к моему изумлению

ибо

…В общем: «Ибо он оказался… евнухом!..»

Генерал Белозерцев когда-то, еще в молодости, служа офицером при осаде Геок-Тепа, повстречался со сказочной красоты девушкой «из местных», оказавшейся, как потом выяснилось, персидской шпионкой, воровавшей у него штабные документы. В результате девушку повесили, Белозерцева понизили в чине, но он до сих пор не может забыть тех сладостных ночей с нею.

А стоя у виселицы, она вдруг посулила ему такое же окончание жизни, и генерал не сомневается, что это с ним непременно случится. [Забегая вперед, скажу, что так оно, в конце концов, и выйдет (см. далее).]

Рассказ профессора Финикуиди напоминает сказку из «Тысячи и одной ночи». Его, когда-то нищего, грязного мальчугана, вдруг осчастливливает ночью любви некая знатная дама. Оказывается, ей изменил ее муж, и она решила отомстить ему своею изменой, выбрав для этого кого-нибудь самого грязного и неприглядного.

И тут после его рассказа происходит невероятное:

«– О, это вы? – вскликнула княгиня Ахвледиани!

– Так вы, княгиня, все же узнали меня?