– Она была в нашем доме, когда вы были на Санторини. Правда, если признаться, то я думал, что никогда уже вас не увижу. Я думал… вы… нам… придется расстаться навсегда…

– Ох, не надо… – мама крепко прижимает мою руку к своему лицу и начинает горько плакать. Моментами всхлипывать.

– Со мной все хорошо, слышишь? – я слегка трясу её плечи, чтобы привести в себя, нежно целую в щеку и глядя ей прямо в глаза улыбаюсь, чтобы показать, что все хорошо. – Мы уже говорили об этом. Я сам во всем виноват. Эта была вынужденная мера. Сейчас я хочу поговорить не о вашей или моей вине, а о том, что я видел. Точнее кого.

–Да, да, сыночек. – она успокаивается и краем рукава вытирает слезы со своих ресниц. – Продолжай.

– Так вот. Я не знаю, почему она и еще одна девчонка были у нас дома, но тогда… – тут я понял, что не нужно рассказывать абсолютно все, что случилось, – Мне это интересно, мам. Я хочу узнать, что произошло. Хочу, помочь. – спокойно продолжил я, как будто так всё и планировал сказать.

Мама пристально на меня смотрит. Кажется, она немного шокирована такими новостями. Я не хочу ей рассказывать всего. Например, как я очнулся связанный. Нет, уж точно не это.

– За несколько дней до аварии я случайно встретил её на улице. Она красивая (о нет, я не хотел этого говорить). Я видел её всего несколько раз и даже не говорил с ней. Может быть она была там случайно, а может… Может она наш ключ от двери, за которой спрятаны ответы на давно волнующие вопросы.

– Сынок, я не хочу тебя расстраивать, но ты не думал, что ваши «случайные» встречи и все эти происшествия могут быть связаны? А сейчас… Ты недавно её встретил и вот лежишь на больничной койке, пережив сложную операцию. Да и ты такой хороший парень у меня. Нет, я не думаю, что тебе стоит заводить с ней знакомство. Подумай, пожалуйста, над моими словами.

– Мам, она была тогда совсем девчонкой. А вторая еще младше – лет 7 или 8…

Обдумав мои слова, она продолжила:

–Хорошо, милый. Мы с отцом не будем тебе мешать, но, пожалуйста, будь осторожен.

–Хорошо, мам. – Я нежно поцеловал ее в руку, которая лежала у меня чуть ниже груди. Мама в ответ мне улыбнулась, но в этой улыбке читалось беспокойство. Я закрыл глаза и упал в тишину.

Тишину прервал мужчина в белом халате, переступивший порог моей палаты.

– Как вы себя чувствуете, месье Кайе? – спрашивает седоватый мужчина преклонного возраста. На вид ему лет пятьдесят.

– Спасибо, очень хорошо, – отвечаю я.

– Сынок, я поеду домой. Папа к тебе еще заедет. Может быть Мари позвонит. Она очень обеспокоена. – вставая, проговорила мне мама. – Позаботьтесь о нем. – обратилась она к врачу, затем послала мне воздушный поцелуй и незаметно вышла из палаты, слегка хлопнув дверью.

Этот мужчина оказался моим лечащим врачом. Еще в течение получаса он меня осматривал и задавал различные вопросы. Все это он куда-то записывал. Мужчина он оказался очень простодушным. Со мной он был добр и рассказал даже пару веселых историй из своей врачебной жизни. День был полон на разговоры.

***

– Вот представляете, месье Кайе, мне приходилось ездить к ним на дом каждый Божий день! И всё для чего? Я думал, их дочь серьёзно больна! Я втирал ей специальные мази, по просьбе её родителей читал ей книги и водил гулять. Да я был ей нянькой, в конце концов! Хотя в свои двадцать восемь лет я являлся достаточно востребованным и квалифицированным врачом! Правда, не могу жаловаться – доплачивали мне хорошо. – Добавил он, довольно улыбаясь и медленно гладя свою седую бороду.

– Так что же, она не была больна? – мои брови приподнялись.