Ульфия придвинулась ближе к огню, и его мерцающий свет отразился в её глазах, придавая им особую глубину. Она на мгновение замолчала, словно собираясь с мыслями, а затем тихо заговорила, её голос был мягким, но наполненным весом тысячелетних знаний.

– Ты, вероятно, уже слышал об одном из самых древних праздников, который отмечали в Змеевке – День Огненной Зари. Этот день был связан с цветком, который считался священным в наших краях. Его лепестки пылали огненным светом на рассвете, и люди верили, что этот цветок приносит гармонию, счастье и благополучие. По поверьям, те, кто находил цветок в полночь, могли узнать местоположение скрытых кладов, что хранятся в земле веками. Его называли «огненным» не только за цвет, но и за то, что он освещал путь к сокровищам, даря удачу и счастье тем, кто его нашёл.

Праздник начинался с самого утра. В этот день Змеевка оживала, дома украшали цветами, звенел смех, и люди готовили праздничные блюда. Дети бегали по полянам, пытаясь найти цветок, а взрослые готовились к вечерним ритуалам. Каждый верил, что этот день принесёт что-то особенное.

Я на мгновение представил себе эту сцену – радостные лица, звонкий смех детей, и воздух, наполненный ароматом свежих цветов и еды. Казалось, что в этот день действительно ничто не могло нарушить мир и счастье.

– Но, как часто бывает, – продолжала Ульфия, – именно в самые светлые моменты тьма находит способ пробраться в жизнь людей.

Вечером, когда солнце уже склонялось к горизонту, и праздник достигал своего пика, в Змеевку пришёл нищий. Он был одет в рваную одежду, его лицо скрывал капюшон, а шаги были медленными, словно каждая его нога тянула за собой груз прожитой жизни. Никто не знал, откуда он пришёл, но все видели, как он сел на краю дороги, ведущей к центру деревни, и тихо начал просить милостыню.

– Прошу… – звучал его хриплый голос. – Подайте что-нибудь бедному путнику.

Но люди были слишком поглощены радостью, а музыка заглушала его просьбы. Но вскоре, один из жителей Змеевки обратил внимание на нищего и окликнул других. Народ начал собираться вокруг него, и, поначалу казалось, что ему помогут, ведь это был день, когда следовало делиться счастьем.

Однако всё пошло иначе.

– Что ты тут делаешь? – выкрикнул один из жителей. – Неужели не видишь, что сегодня великий день? Ты оскверняешь его своим присутствием!

Другие подхватили его слова, и толпа начала окружать нищего, словно его появление было чем-то отвратительным, нарушающим святость праздника.

– Ты пришёл в самый неподходящий день! – закричала женщина, держа за руку ребёнка. – Уходи! Тебе здесь не место!

Многие жители Змеевки начали ругать его, прогонять и даже кидать в него мелкие камни. Они были уверены, что его появление в этот священный день принесёт несчастья. Толпа становилась всё более враждебной, и голоса звучали всё громче.

– Прочь отсюда! Ты оскверняешь наш праздник! – кричал один из мужчин.

– Нечего тебе делать здесь, – добавил другой.

Нищий не отвечал, он лишь медленно поднял голову, и под капюшоном блеснули его усталые глаза. Он посмотрел на толпу, на людей, которые только что были так счастливы, и произнёс тихо, но твёрдо:

– Вы забыли, что значит истинное счастье. Оно не в празднике, не в цветах, не в кладах, а в милосердии. Вы прогоняете меня, но знайте: кто отвернётся от нуждающегося, тот сам потеряет гармонию.

Эти слова, казалось, пронзили воздух, но толпа не обратила на них внимания. Люди ещё сильнее разозлились, ругали его и гнали прочь. И нищий, не сказав больше ни слова, медленно встал и, хромая, ушёл по дороге прочь от Змеевки.