Всё это – ежедневно в реальной жизни каждого, тут рядом на соседней улице, а то и вовсе прямо во дворе под окнами. Всё это – тут же повторенное в прямом эфире по телевизору и растиражированное на всю страну, в каждый дом, в самую глухую сибирскую деревню.

В тот период «исторические события» ужались во времени, их тайные пружины обнаружились быстро и скоро – гораздо быстрее, чем в прошлые века, когда этот процесс шёл годами и десятилетиями, а то и веками, обрастая самыми невероятными слухами и легендами. В 1990-е гг. широкая публика узнавала обо всём моментально из репортажей всяческих «CNN» – ов с прямыми включениями, благодаря которым совсем уж фантастические мифы в наших умах не создались, и наши современные заблуждения как-то привязаны к реальности и хотя бы внешне вполне похожи на жизнь.

Другими словами, любой хоть немного заинтересованный пост-советский школяр мог, просто наблюдая окружающую повседневность, легко найти в ней и проследить реальный живой аналог практически любого древнего исторического события или поступка, изложенного в его учебнике истории высоким, а иногда и вовсе легендарным – то есть попросту скучным – стилем. Имея перед глазами живой и реалистичный аналог, он уже легко мог представить себе это давнее событие, или поступок, или человека – вполне живыми и настоящими, во всех житейских деталях, без героического или святого ореола, без идеологической, пропагандистской или просто конъюнктурной раскраски. И точно так же он мог с большой степенью вероятности предположить, в чём и как слукавил былой сочинитель шаманского мифа из учебника, официальный рассказчик истории или, того хуже – его учитель и педагог. И, соответственно, сформулировать свою версию, привязанную к реалиям жизни, а не к требованиям политического момента когда далёкого прошлого, когда сегодняшнего дня, а когда и того, и другого. Версию, которая поэтому наверняка окажется гораздо ближе к истине.

Отчасти именно так в России пока и получается. Кто следит за российскими социальными сетями и публицистикой, знает, сколько здравого смысла, замешанного именно на внимательных наблюдениях последних двадцати пяти лет, проявляют многие блогеры и публицисты при анализе текущих событий во всех уголках планеты.

Но в то же время есть два весьма специфических и знаковых обстоятельства, в силу которых наплыв знатных историков в России в обозримом будущем, видимо, всё-таки не состоится.

ОДНО касается того, что события 1990-х гг. большинство думающих русских наблюдателей восприняли именно как спектакль «на сцене любительского театра в провинциальном городке» в исполнении «бездарных актёров». Получилось так, скорее всего, по той причине, что на следующее же после Беловежского бдения утро вдруг в основе всего – всех мотивов, побуждений, резонов и чаяний – оказались деньги. Пошлые, презренные, недостойные деньги. Их отбирали, их конфисковывали, их крали, их меняли, их делали, их печатали, их не платили, их раздавали своим, за них убивали. Больше, собственно, ничего и не происходило.

Но в СССР-то, при всей поголовной грамотности, никто никого ничему подобному никогда не учил. Ни в семье, ни в школе. Точнее, учили, но на уроках «про мировой империализм» и как бы в теории. А на практике, для применения с пользой для себя в предстоящей жизни, никаких навыков не прививали, искренне полагая, что советскому человеку такие навыки не потребуются. Потому что «у нас» что-либо подобное казалось немыслимым. И это сущая правда: в СССР ничего даже отдалённо похожего произойти не могло никак и никогда.