Но чем больше проходило времени после отставки, тем меньше о нем вспоминали на Родине. «Слава тебе Господи!» – думал он во время церковных служб, которые он посещал регулярно в возрожденном православном храме Пярну.

Поэтому, когда утром в молочном отделе Rimi бывший глава железных дорог встретил президента, то был шокирован.

Мужчины буквально столкнулись корзинами – тележками у холодильника с творожками и с удивлением посмотрели друг на друга. Оба были одеты в casual: наш президент пришел за покупками в джинсах и короткой куртке цвета хаки, железнодорожник был в щегольском сером пальто с намотанным поверх шарфом. Такими они друг друга давно не видели, а президент поймал себя на мысли, что мог и не узнать своего старого товарища. Тот немного похудел, приосанился и посвежел. «Ему пошла на пользу пенсия», – с удовольствием подумал президент, как бы примерив это на себя в будущем. Он решил, что через некоторое время тоже выспится, нагуляется, успокоится и даже немного помолодеет.

– Какими судьбами! – первым опомнился железнодорожник, который чуть не ущипнул себя за руку от неожиданности.

– Живу теперь тут. На пенсию вышел. Решил – пора отдыхать. Наработался уже – ответил президент.

Железнодорожник с интересом смотрел на президента. «Опять какая-то разводка», – подумал он, но затем вспомнил, что уже давно перестал смотреть российское телевидение. В последнее время он увлекался американскими сериалами и смотрел их через интернет. Забросил даже некогда любимый православный телеканал «Чёрная сотня». При такой жизни душевное спокойствие наступило как-то само собой и телевизионные проповеди нечеловеческим языком стали ему не интересны.

– И давно вы на пенсии? – железнодорожник взял себя в руки, сделал серьезное лицо и посмотрел на собеседника сверху вниз. Он знал, что президент не любит тех, кто выше его ростом, поэтому высокие руководители при нём не приживались. Теперь можно было не комплексовать по поводу собственного роста, не пригибаться в его сторону, чтобы казаться ниже. Сколько пространства для свободы даровано пенсионерам. Особенно, когда друг от друга уже ничего не нужно.

– Брось это «вы». Ты еще начни меня по имени отчеству называть – примирительно отвечал президент, взяв товарища за локоток – Давай так. Приходи ко мне в гости. На обед. Посмотришь, как я тут устроился, расскажешь о местной жизни.

– Буду к двум. Или ты раньше обедаешь? – спросил бывший железнодорожник.

– Давай в три тридцать. Я привык плавать перед обедом. А вообще, можешь приезжать к двум. Посмотришь, как я живу, а потом и отобедаем, – ответил президент – Живу я на бывшей вилле Юрия Владимировича. Так что жду.

Оба посмотрели на холодильник с творожками.

– Ты кстати возьми вот эти творожки, – экс-глава железных дорог показал бывшему президенту на упаковки с красными облачками и надписью Tere. – В Россию то их не завозят. Антисанкции! И сыр вот там в холодильнике. Ты уже, поди пять лет, такого вкусного не ел.

И мужчины разошлись. Один довольный тем, что нашел кампанию для своей жизни на пенсии, другой, до крайности удивленный и радостный, что поддел старого друга по поводу санкций.

«То-то я думаю, кому финны втюхали эту несуразную дачу за городом!», – подумал железнодорожник. Он и сам когда-то присматривался к вилле Андропова, но там была огромная территория, а они с супругой после стольких лет работы в разных местах, хотели настоящего домашнего уюта. Да и сама государственная дача, построенная по типовому проекту в 70-е годы ХХ века, была больше похожа на советскую школу в спальном районе, но никак не на уютный дом. Немаловажно, что финны заломили слишком высокую цену и прижимистый железнодорожник не стал брать этот дом.