– Максимилиан хочет избавиться не только от людей, но и от вампиров. Сейчас, пока он не нашел меня с отцом, у него есть другие заботы, – она накручивала прядь волос на палец, но они стояли так близко, что было непонятно, чьи именно волосы.

– Сегодня в лесу будет гулянье. Соберутся вампиры из разных мест, я хотел бы послушать, как ты поешь.

Эвика усмехнулась и покачала головой:

– Ваши женщины поют не хуже, к чему мне отнимать у них внимание.

Вайорель сжал ее плечи и заглянул в бирюзовые глаза:

– Мое внимание уже давно сосредоточено на тебе одной.

– Ты принц, а я…

– Тоже принцесса, не забывай, кто твой отец. Он не из простой семьи, и лучшей невесты для меня не существует.

Шум фонтана заглушил звук удаляющихся шагов, но Вайорель не придал этому значения. За ними не впервые подглядывали разные слуги и придворные.

Ингрид был только рад такому союзу, а Храфн принимал любое решение дочери. Иметь в зятьях вампира лучше, чем простого смертного, который не сможет ее защитить. О свадьбе никто не упоминал, но вечернее торжество говорило само за себя: на нем, по древнему обряду вампиров, обрученные должны были испить кровь друг друга.

В лесу разожгли высокие костры, разместив рядом с ними шатры, где гостям подавали зачарованные Храфном напитки из смеси вина и животной крови с пряным вкусом. Церемония должна пройти на деревянном настиле, который установили на реке. В разгар веселья вампирши прыгали через костер, распевая древние песни о богах и героях, им аккомпанировали барабаны и другие музыкальные инструменты.

Расправив складки изумрудного платья, которое Ингрид лично преподнес ей в качестве подарка, Эвика посмотрела на настил, где стояли он и Вайорель.

Подводя дочь к вампирам, Храфн попробовал заглянуть в будущее, но ничего не увидел. «Возможно, время еще не пришло…». Однако слова Смерти никогда не покидали его: «Все те, кто станет тебе помогать – умрут».

Эвика встала напротив Вайореля и взяла его за руку. Барабаны отбивали медленный ритм, заиграли флейты, и одна из старших вампирш запела спокойную песню.

– Согласен ли ты, Вайорель, принц рода Древних вампиров, вручить свою жизнь и душу в руки чародейки Эвики, носительницы древней магии? Быть ей верным супругом и отцом будущих наследников? Быть единым целым с ней? – Ингрид зачитал слова клятвы и взял протянутый Храфном кинжал.

– Согласен, – жадно смотря в глаза Эвики, ответил вампир.

– Согласна ли ты, чародейка Эвика, носительница древней магии, вручить свою жизнь и душу в руки Вайореля, принца рода Древних вампиров? Быть ему верной супругой и матерью будущих наследников? Быть единым целым с ним?

– Согласна.

Они вытянули запястья вперед, чтобы Ингрид сделал два одинаковых пореза. Когда кровь закапала на настил, Вайорел прижал Эвику к своей груди и коснулся губами ее запястья, сделав несколько глотков. Девушка сделала то же самое, облизнув губы, а затем поцеловала мужа.

– Союз заключен! – вампиры одобрительно зааплодировали.

Храфн хотел перевязать руку дочери, но Вайорель опередил его, облизнув рану, и та вмиг затянулась.

– Теперь это его забота, – усмехнулся Ингрид, похлопав чародея по плечу.

Эвика не захотела остаться на гулянья и петь для всех, Вайорель не настаивал, а вот некоторые гости решили попросить об этом, к чародейке даже подбежала молоденькая вампирша. Непринужденно схватив девушку за запястье, она уставилась на нее широко раскрытыми глазами и стала жалобно просить спеть, но Эвика вежливо отказала, ощутив, как больно запястью, ногти вампирши оставили там новые порезы.

Пара удалилась в замок, а Ингрид с Храфном остались стоять у реки с кубками в руках.