– Где мы? Кто я? – На языке вертелось множество вопросов, но эти были самыми важными.

– Мы в имении нашего хозяина, а ты раб, – ответил незнакомый голос рядом.

Рука непроизвольно потянулась к горлу, пальцы нащупали металл ошейника.

– Я не раб, – возразил.

Но тонкая полоска металла под пальцами говорила обратное. Снова попытался открыть глаза в надежде увидеть что-либо знакомое, и теперь, наконец, получилось. Он лежал в каком-то сарае на куче соломы. Рядом стоял тощий пацан с грубой глиняной кружкой в руке.

– Ты кто?

– Пако, – просто ответил мальчишка.

Неожиданно дверь распахнулась и, пригнувшись под низкой притолокой, вошел высокий мужчина в кожаных штанах, холщовой серой рубашке и кожаном жилете. Пако, глядя на него, живо отошел в сторону и попытался слиться со стеной. Следом вошла совсем молоденькая девушка с ярко-рыжими волосами, стянутыми белой шелковой лентой, в простом светлом платье, но по тому, как она держалась, было сразу ясно, что это явно не служанка.

Девушка смело подошла к нему, опустилась рядом на солому и спросила:

– Уже проснулся? Это хорошо. Голова еще болит? – И не дожидаясь ответа, положила прохладную ладошку ему на лоб. – Тебе сильно досталось, еще немного – и я бы не смогла вернуть твой разум обратно.

Тепло от её руки мягко обволакивало голову, от этого боль отступала, будто её и не было, а зрение прояснялось.

– Теперь руку! – Девушка по-хозяйски откинула вытертую шкуру, которая заменяла ему одеяло.

Из одежды на нем оказались только холщовые штаны, но это нисколько не смутило юную лекарку, она внимательно осмотрела правое плечо. На руке заживал свежий шрам. Он понял, что был ранен, но вот когда и при каких обстоятельствах?

– Тут уже все хорошо. – С этими словами девушка поднялась и направилась к выходу.

– Когда он сможет работать, хозяйка? – Почтительно спросил верзила.

– Думаю, через пару дней. Пусть еще не много полежит, ему по голове сильно досталось.

Они беседовали так, будто его здесь не было, или он был пустым местом.

– Я не раб, – тихо, но твердо сказал он, и попытался встать на ноги, но голова предательски закружилась и он вынужденно опустился на колено, чтобы не упасть.

– Ты раб, и лучше тебе запомнить это как можно быстрее! – Прорычал верзила и замахнулся.

– Кадар, успеешь еще, – произнесла девушка и остановила его.

Верзила разжал кулак и толкнул пленника на солому.

– Как тебя зовут? – спросила девушка.

Он честно попытался вспомнить, но на месте имени и памяти о том, кто он, была глубокая, гулкая дыра.

– Я, я не знаю… – сбивчиво ответил мужчина.

– Позже вспомнишь, а пока будешь Аск, – сказала она и вышла прочь.

Охранник пошел следом, но перед тем как выйти, обернулся и позвал:

– Пако!

Мальчишка выбежал за ними и дверь сарая закрылась.

Аск медленно встал и, пошатываясь от слабости, в полутьме обследовал свое прибежище. Окон не было, три стены сколочены из старых досок, четвертая – каменная, грубо обработанные бревна балок торчали под соломенной крышей. Если забраться наверх, разворошить солому, может удастся сбежать. Пленник опустился на ворох соломы, на котором пришел в себя, и горько усмехнулся. Ну куда он сейчас сбежит, когда его шатает от слабости? И ошейник этот. Первый встречный сочтет своим святым долгом его сдать властям: укрывательство или присвоение чужих рабов считается серьезным преступлением.

Откуда он все это знал? Вероятно из прошлой жизни? Но кто он? Может, действительно раб? Нет! Он никогда не был рабом, это знал точно, как и то, что его имя не Аск.

Недолго отдохнув, снова принялся за осмотр. Возле двери стояло деревянное ведро с водой, рядом лежала кружка, возле дальней стены стояло еще одно ведро, прикрытое плотной тряпкой, запах из-под тряпки не оставлял сомнения о предназначении. Воспользовавшись им, Аск продолжил свои поиски. Переворошив солому, он нашел обрывок веревки, к сожалению, слишком короткий, чтобы лишить себя жизни.