– Не подскажешь, где в вашем городе можно найти колдуна? – Спросил барон за ужином у хозяина постоялого двора.

– Как не знать, господин? – с достоинством ответил тот. – Через два дома от постоялого двора хороший колдун живет, Мракасом кличут. Только к нему поутру идти надо. Не принимает никого он ночами.

Едва рассвело, Ивон отправил Улрана к колдуну. Дядька приказал Пако накормить лошадей и быть готовым выдвигаться в любой момент. Слуга очень быстро вернулся от колдуна.

– Он сказал, что сено к лошади не ходит. Ваши рабы – вы и ведите к нему. – Недовольно доложил он. – Развелось колдунов, всякий себя пупом земли мнит, всякому кланяйся…

– Не бурчи, старый, сходим к нему, раз так.

Дом колдуна стоял на пригорке, небольшой, но опрятный, выложенный из обожжённого кирпича, с таким же забором вокруг и высокими деревянными воротами, одна створка которых была распахнута. Улран прошел во двор и по-хозяйски распахнул вторую створку, после чего Пако завел лошадь с телегой, на которой лежал раненый, на небольшой двор. Колдун уже ждал их, он показался барону точной копией деревенского кузнеца, только в серой мантии и без кожаного фартука. Вежливо, но без подобострастия поклонился Ивону.

– Светлого вам дня, рыцарь. Вижу, брат мой вас прислал. – Сказал колдун, внимательно посмотрев на ошейники рабов.

– И вам светлого дня, мэтр, – ответил Ивон. – Да, вчера только у него были.

Колдун улыбнулся одними губами и деловито спросил.

– Кому печать ставить будем? Обоим? Мальчишке – половина серебрушки. Этому, – он кивнул на раненого, – Серебрушка.

Ивон нахмурился.

– Насколько я знаю, сил на любую печать одинаково идёт, – возразил он.

– Сил-то одинаково, только, боюсь, помрет он, и работа пойдет насмарку, – притворно вздохнул Мракас.

– Только одному, – Омура указал на раненого.

– Рубашку и куртку снять нужно.

– Зачем? – удивился Ивон.

– Не на лбу же печать ставить! – Раздраженно ответил колдун.

Пако помог Улрану раздеть раненого. Колдун сосредоточился и начал чертить знаки в воздухе, они вспыхивали и опадали искрами на кожу, проступая сложным колдовским узором.

Осмотрев полученный узор, колдун поднял взгляд на Ивона и с хитрым прищуром посмотрел.

– А непростой это пленник, как я погляжу.

– Может и непростой, да только мне нет до этого дела. – Ответил барон, протягивая оплату.

– Захотите отпустить на волю, или подарить кому, руку на печать положите и скажите "свободен", либо имя нового владельца назовите. То же самое и со словом для наказания… – Принялся напутствовать Мракас.

Наскоро позавтракав в таверне паштетом из птицы с овощами, двинулись в дорогу. До родного замка было еще несколько дней пути, Омура хотел чем быстрее оказаться дома. Дорога, по которой они ехали, была достаточно оживленной, то и дело встречались конные из вассалов герцога, да крестьяне, спешившие по своим делам, на поля, либо с торгов. Людей Остергама не интересовала повозка с двумя хилыми рабами и старым слугой, на Ивона они поглядывали с любопытством и подозрением, но охранная грамота, выданная герцогом своим людям, исправно охлаждала интерес. Поэтому до дома молодой барон Ивон Омура добрался благополучно.

Глава 2

Он попытался открыть глаза, но свет причинил боль, и мужчина со стоном зажмурился. Последнее, что он помнил – это сильный удар по голове. Осторожно ощупал голову: повязки не было, впрочем, за ухом оказалась шишка, к которой было больно прикасаться. Подбородок и щеки покрывала неопрятная щетина. В горле першило.

– Пить, – еле слышно шепнул он.

В губы толкнулась глиняная кружка и теплая, противная на вкус вода полилась в пересохшее горло.