– Ладно. Я коротко перечислю основные моменты. «Медуза».

– Это уже хорошо, – подтвердил Алекс, – но еще недостаточно.

– Попробуем еще. Создание мифа о Джейсоне Борне. Монах.

– Это теплее.

– Пропавшие вклады в швейцарском банке, в Париже и некоторых мелких банках Запада.

– Это в основном слухи. Мне же нужны «ключевые камни».

– Я дам вам и это. Уничтожение Джейсона Борна. Двадцать пятое марта, Танкуанг… и та же дата в Нью-Йорке несколько лет спустя… Семьдесят первая улица. «Тредстоун-71».

Конклин закрыл глаза и сделал глубокий вдох, чувствуя бесконечную пустоту в груди.

– Хорошо, – как можно спокойнее проговорил он, – вы попали в точку.

– Вы должны смириться с тем, что я не могу назвать свое имя.

– А что вы хотите в таком случае сообщить мне?

– Всего лишь два слова: уйдите с дороги.

– И вы думаете, что для меня этого будет достаточно?

– Вы должны принять как должное, – продолжал голос по телефону, очень точно подбирая слова, – что Борн должен отправиться туда, где он нужен.

– Борн? – Алекс уставился на телефон.

– Да, именно Джейсон Борн. Его не удалось бы завербовать никаким другим способом, и вы знаете об этом не хуже меня.

– И для этого вы похитили его жену? Грязные животные!

– Мы не причиним ей вреда.

– Но ведь у вас не может быть никаких гарантий на этот счет. Вы не можете контролировать всех исполнителей на каждом участке такой операции. Вы даже не знаете, кто участвует в ней. И я могу добавить только одно: если бы вы могли связаться с ними и получить подтверждение о ходе событий, вы не звонили бы мне!

Теперь обладатель англизированного голоса сделал относительно долгую паузу.

– А вам не кажется, мистер Конклин, что мы оба хотим обмануть друг друга? Не было ни побега, ни ее звонков к Веббу. Ничего. Просто мы с вами отправились на рыбную ловлю, но оба вернулись ни с чем.

– А вы барракуда, мистер Никто.

– Мы с вами бывали в одних и тех же переделках, мистер Конклин. Но вернемся прямо к Веббу… Что вы теперь можете сообщить мне?

Вновь Конклин почувствовал пустоту в груди, но теперь к ней добавилась острая боль.

– Вы потеряли их, не так ли? – почти прошептал Алекс. – Вы потеряли ее.

– Сорок восемь часов – это такой срок, когда еще нельзя говорить о катастрофе, – очень сдержанно проговорил его собеседник.

– Но вы прикладываете неимоверные усилия, чтобы установить контакт! – возразил почти не задумываясь Конклин. – Вы исследовали все имеющиеся архивы, опросили всех людей, найденных там, и никто не сообщил вам ничего утешительного! Господи! Ведь это самая обычная вещь! Вы потеряли контроль над операцией! Возможно и другое: кто-то еще вмешался в вашу стратегию, а вы даже не знаете, кто именно! Сценарий поменялся, и женщина исчезла!

– Наши люди работают день и ночь, – возразил голос, но уже без прежней убежденности.

– Включая и Мак-Алистера? На Цзюлуне? Или в Гонконге?

– Вы знаете об этом?

– Да.

– Мак-Алистер, конечно, не блещет талантами, но он хороший исполнитель. Конечно, он там, и мы не собираемся паниковать и наверстаем упущенное.

– Наверстаем что? Торговые сделки? Ваша стратегия рухнула! И теперь она находится под контролем других. Почему вы считаете, что они должны возмещать ваши потери? Ведь вы практически уже убили жену Вебба, мистер Никто! И что вы, черт возьми, думаете о своем положении?

– Единственное, чего мы хотели, так это активного включения Вебба в операцию. Он необходим нам. И, насколько я знаю, все идет по плану, а что касается связи, то она всегда была затруднена для этого района.

– Это обычное оправдание для всевозможных затруднений в подобных делах.

– В большинстве дел, мистер Конклин… Но как вы узнали об этом? Сейчас я выступаю уже в другой роли, в роли человека, который искренне обращается к вам за объяснениями. Ведь вы имеете значительный авторитет в подобных делах.