«Больше всего меня поразило то, что было очевидно, как плохо они понимают все, что связано с этой сферой, – сказал Капор. – Они не были знакомы ни с кодом, ни с дискетами, ни с интеллектуальной собственностью – они не знали ничего, и меня это встревожило, ведь эти парни носили при себе оружие».

Капор захотел встретиться с Барлоу и вдруг понял, что во время своего ближайшего путешествия должен будет пролетать на собственном самолете недалеко от его дома, а потому сделал остановку и навестил музыканта на его ранчо.

Оказалось, что их обоих проверяли в связи с попыткой вывести на чистую воду «хакеров», совершивших преступление, хотя в ФБР, похоже, не очень понимали, в чем оно заключается, и уж тем более не знали, как осуществлять преследование в его отношении. Барлоу и Капор были не единственными: на пользователей компьютеров по всей территории США совершили несколько облав, порой неоправданно жестоких, хотя юридически такие действия вряд ли были правомерны.

Однако за обескураженными агентами ФБР и периодическими неуклюжими обвинениями Барлоу разглядел нечто более глубокое: он почувствовал, что старые и заскорузлые институты пошли в наступление на зарождающееся в таких местах, как WELL, постхиппарское сообщество.

Вместе с Джоном Гилмором, еще одним пионером интернет-предпринимательства, который работал в компании Sun Microsystems, Барлоу и Капор основали организацию «Фонд электронных рубежей», призванную защищать гражданские свободы в интернете[9]. С тех пор этот фонд стал бельмом на глазу правительств разных стран (а также отметился в создании «дарквеба», о чем речь пойдет позже). Пока общество пыталось понять, что значит «хакер» – как юридически, так и культурно, – фонд выступал движущей силой при разметке этой территории. Барлоу (который умер в феврале 2018 года) сыграл в этом огромную роль, олицетворяя стремление раннего компьютерного сообщества к контркультурному антиавторитаризму.

В 1996 году Барлоу написал «Декларацию независимости киберпространства», которая начинается так:

Правительства Индустриального Мира, вы – утомленные гиганты из плоти и стали; моя же родина – Киберпространство, новый дом Сознания. От имени будущего я прошу вас, у которых все в прошлом, оставьте нас в покое. Вы лишние среди нас. Вы не обладаете верховной властью там, где мы собрались[10].

Может показаться, что сегодня, когда четырьмя самыми дорогими компаниями в мире стали Apple, Alphabet (которой принадлежит Google), Amazon и Microsoft, слова Барлоу звучат несколько анахронично. Но его антиавторитарная позиция – средний палец в адрес тех организаций, которые не понимают онлайн-мир и пытаются его заблокировать, – остается глубоко укорененной в хакерском мировоззрении.

Идея, что онлайн-пространство лежит вне сферы полномочий традиционной власти, что это мир, созданный из грез и кошмаров его пользователей, своего рода игровая зона, где люди могут заново изобрести себя, освободившись от устаревших старорежимных приказаний, проникла в сердца тех, кто входил в авангард раннего цифрового общества. Но одного иконоборчества было недостаточно. Подъем хакерской культуры подпитывали и две другие зоны влияния, появившиеся в США с началом технологического бума.

Город Бостон в штате Массачусетс, возможно, не имеет в мире такой же репутации, как калифорнийская Кремниевая долина, но в 1990-е годы он славился другим: там были классные мусорные баки.