Отмечая, что общественная опасность является внутренней объективной характеристикой преступления и без этого признака определение преступления будет недосказанным, А. В. Наумов считает, что необходимо отказаться от принятой трактовки и изменить традиционное соотношение указанных признаков, когда в основу определения кладется материальный признак (общественная опасность), а формальный признак (уголовная ответственность) объявляется производным от него. В правовом государстве первое место должен занять признак противоправности[174].

Как отмечает Н. Г. Кадников, признание деяния противоправным свидетельствует об официальном признании государством общественной опасности соответствующего поступка. Запрещение же его уголовным законом есть признание значительной степени его общественной опасности[175].

Развитие системы преступлений против избирательных прав, закрепленной в отечественном уголовном законе, достаточно ярко иллюстрирует указанный тезис и в значительной степени отражает стремление законодателя обеспечить уголовно-правовыми мерами охрану установленного порядка реализации избирательных прав, свидетельствует о признании значительной степени общественной опасности новых форм преступных посягательств на избирательные права. Об этом, в частности, говорит включение в число преступлений против избирательных прав, предусмотренных УК РФ, таких новых составов, как: вмешательство с использованием должностного или служебного положения в осуществление избирательной комиссией ее полномочий (ч. 3 ст. 141 УК РФ), расходование не перечисленных в избирательные фонды денежных средств в крупных размерах (ч. 1 ст. 141^>1 УК РФ), подделка подписей избирателей в поддержку выдвижения кандидатов, списка кандидатов или заверение заведомо подделанных подписей (подписных листов), совершенные указанным в уголовном законе способом (ч. 2 ст. 142 УК РФ), незаконное изготовление, а равно хранение либо перевозка незаконно изготовленных бюллетеней (ч. 3 ст. 142 УК РФ), а также ряда составов, отражающих различные способы фальсификации итогов голосования (ст. 141^>2 УК РФ). Таким образом, система преступлений против избирательных прав самым непосредственным образом связана с существующей в конкретном государстве в конкретный исторический период избирательной системой. Справедливым представляется мнение В. Н. Кудрявцева и В. Е. Эминова о том, что баланс между объективными и субъективными основаниями криминализации сложен и во многом зависит от расстановки политических сил в стране[176].

Криминализация указанных деяний стала, во-первых, отражением динамично развивающихся институтов избирательного права: системы учета избирателей, оснований регистрации кандидатов (подписей избирателей и альтернативно предусмотренного избирательного залога), системы независимых избирательных комиссий, расширения участия в выборах политических партий, во-вторых, средством противодействия применению выявленных в ходе выборов правонарушающих технологий, связанных с финансированием избирательных кампаний кандидатов и избирательных объединений, использованием «административного ресурса», фальсификацией итогов голосования.

Так, криминализация подделки подписей в подписных листах обусловлена разрешительным порядком регистрации кандидатов, списков кандидатов и предусмотренным в качестве одного из оснований регистрации сбора подписей избирателей в поддержку выдвижения кандидатов. Установление избирательным законодательством ограничений относительно размера денежных средств, которые кандидат, избирательное объединение вправе израсходовать на проведение своей избирательной кампании, положено в основу криминализации расходования в крупных размерах средств помимо избирательного фонда или сверх установленного предельного размера.