Как только она оказалась на порядочном расстоянии, чтобы не слышать их дальнейший разговор, Мегги схватила Эббершоу за руку:

– Джордж, но полковник не приглашал сюда Альберта Кэмпиона.

Он резко повернулся к ней:

– Откуда вы знаете?

– Потому что полковник сам спрашивал у меня, кто такой этот Кэмпион, – сухо ответила Мегги. – Да и в целом, Джордж, – вдруг осенило ее, – похоже, никто его не приглашал, его не должно быть здесь!

Эббершоу кивнул:

– Вот и я так думаю.

Они медленно возвращались к дому: тихая, встревоженная Мегги с задумчивостью в карих глазах и Эббершоу – он шел, склонив голову и заложив руки за спину.

Джордж полагал, что никак не связан с миром преступности и беззакония, и в этом мало чем отличался от своих сверстников; когда ему случалось приобщаться к раскрытию криминальных загадок, ему ни разу не приходилось проявлять инициативу. Обычно доктору просто рассказывали о происшествии, и у него находилась версия. Перед ним ставили проблему, и он решал ее в уме. Впервые в жизни он столкнулся с необходимостью искать и вопросы, и ответы. Инстинкт твердил ему, что нужно действовать, но как именно – этого он пока еще не знал.

Они уже почти дошли до тяжелой, окованной железом двери, ведущей в залу, когда приглушенный возглас девушки заставил его замереть и посмотреть наверх. Он отступил в тень разросшегося лавра возле дома и потянул Мегги за собой.

Из гаража совершенно бесшумно, точно облако, выкатилась невероятно древняя колымага – Эббершоу видел ее вечером в гараже.

За рулем был тот самый слуга, который всего час назад дрался с мистером Кэмпионом, и Джордж отметил, что для человека, который совсем недавно был пьян вусмерть, тот выглядел на удивление собранным и свежим.

Колымага подъехала к парадному входу и остановилась всего в десяти шагах от Эббершоу и Мегги, спрятавшихся в зарослях. Слуга вышел, распахнул дверцу машины и принялся ждать. Спустя несколько минут из дома показался Гидеон, а за ним – Долиш и доктор Уитби с огромным кулем на плечах.

Все были полностью одеты и, казалось, очень спешили. Они были настолько заняты, что ни один из них даже не думал присмотреться к лавру, скрывавшему двух зрителей. Уитби сел на заднее сиденье машины и наглухо задернул шторки на окнах; Долиш и Гидеон втолкнули большой тяжелый куль в кузов и захлопнули дверцу.

Удивительная машина покатилась по подъездной дороге, а двое мужчин бесшумно вернулись в дом.

Все это заняло не более трех минут и было проделано слаженно, в полном молчании.

– Что сейчас произошло? – Мегги со страхом посмотрела на Эббершоу.

Ярость, с которой он ответил, поразила ее.

– Черт бы их побрал! – взорвался Джордж. – Это было единственное неопровержимое доказательство! Тело полковника Кумба!

В то утро завтрак проходил в мрачной, неуютной атмосфере.

Уайетт кому-то по секрету сообщил о смерти дяди, и эта весть мгновенно разлетелась среди гостей.

Все сошлись во мнении, что следует тактично попрощаться и поскорее уехать. Последнее желание старика в расчет не принималось, ведь было ясно, что вечеринка в таких обстоятельствах ни у кого не вызовет энтузиазма. Возможно, покойный в своей доброте просто не сознавал противоречивости собственных намерений.

Уайетт выглядел очень удрученным, все ему сочувствовали: более печального исхода нельзя было и представить. Он сидел во главе стола, с лицом немного бледнее обычного, хотя в остальном старался не изменять своим утонченным, вежливым манерам. Вместо траурного одеяния на нем был цветной галстук одного из самых закрытых оксфордских клубов.

Альберт Кэмпион, на чьем облике никак не сказалось ночное приключение, сидел подле Энн Эджвер. Они тихо беседовали. По угрюмому красивому лицу Криса Кеннеди все любопытствующие могли легко судить об очевидном: неудержимая молодая леди была поглощена безобидным женским развлечением, поощряя одного менее желанного поклонника и тем самым вызывая ярость, а значит, и заинтересованность другого, – пускай и время для подобных игр она выбрала не самое подходящее. Мистер Кэмпион прекрасно справлялся с навязанной ему ролью, вполголоса планируя с Энн обратную поездку в город. Впрочем, в этой залитой солнечным светом зале большинство приунывших собравшихся занимались не чем иным, как обсуждением предстоящего отъезда.