Вечером просмотрела видео, заявив, что многие держались перед камерой сковано, неестественно.

– Завтра придётся переснимать. Тяжёлый день будет. На второй перемене я договорила с директрисой, беру у неё интервью.

– Она согласилась? – удивился я.

– Да.

– Странно. Думал, пошлёт тебя.

– Она послала. Два раза. На третий сдалась.

– Не мытьём, так катаньем.

– Через тридцать лет моё видео будет бесценным.

Я промолчал. А чуть погодя, спросил:

– Ты сама как видишь себя через тридцать лет?

Люська не торопилась с ответом.

– Трудно сказать.

– А всё-таки?

– Мне будет сорок пять… Офигеть! Даже думать на эту тему не хочу.

– Других достаёшь, а сама откалываешься.

– Знаю одно, буду выглядеть максимум лет на двадцать пять. Успешная бизнес-леди, которая всего добилась собственным трудом.

– А Димон?

– Что Димон?

– Видишь его рядом?

– Конечно.

– А вдруг его место займёт кто-нибудь другой?

– Что за намёки, Глеб?

– Исключаешь такую возможность?

– Само собой.

– Я просто спросил.

– Нет, не просто. Ты сомневаешься в Димкиных чувствах ко мне? Или считаешь, я отношусь к нему несерьёзно?

– Многое может измениться, Люсь.

– Я своих решений не меняю.

– Жизнь меняет.

Люська нахмурилась.

– Слушай, работа у Иннокентия действует на тебя разрушающе. Ты начинаешь говорить и мыслить, как старик. Получается, ваши отношения с Алиской тоже хлипенькие. Сейчас вы влюблены друг в друга, а лет через пять можете разбежаться?

– Теоретически такое возможно.

– Ну ты и зануда, – Люська вышла из комнаты. – Через тридцать лет мой брат превратится в брюзжащего деда. Не завидую я Алиске.

– А я Димону.

– Я тебя не слышу, – Люська хлопнула дверью, пожелав мне тем самым спокойной ночи.

В комнате онапоставила камеру на стол, сама села на диван, подумала и сказала, глядя в объектив:

– Дорогие мои потомки, очередной день подошёл к концу. Можно подвести итоги. Итог один: все кругом козлы. С вами была я, Людмила Озерова.

Глава третья

Странная встреча

Любой наш совместный поход с Люськой по магазинам заканчивается скандалом. Так повелось. Это уже закономерность.

Сегодня утром, открыв холодильник, я крикнул:

– Люсь, еды в доме нет.

– Совсем?

– Ага.

– В холодильнике хорошо посмотрел?

– Стою, смотрю, здесь остались только полки и два яйца.

Люська зашла в кухню.

– А говоришь, еды нет, – она оттолкнула меня и начала инвентаризацию пустого холодильника. – Яйца есть, приготовлю яичницу.

– Маловато будет.

– А это что, Глеб? Два кусочка колбасы, половина упаковки кетчупа, одна картофелина, горчица.

– Сплошные деликатесы.

Люська открыла морозилку. Та зияла пустотой, если не брать в расчёт пачку пельменей, в которой покоились три слипшиеся пельмешки.

– Сколько раз тебе говорил, не оставляй по три пельменя в пачке. Что с ними делать? Ни два, ни полтора.

– Сделай одолжение, сядь и не гунди. Сейчас завтрак приготовлю.

Пока я был в ванной, Люська отварила картофелину и пельмени (целых три штуки!), порезала их мелко, обжарила на сковородке и залила яйцами. Сверху покрошила петрушку.

– Вот тебе и завтрак, – сказала она.

– В магазин надо смотаться.

– Я не против.

Перекусив, а точнее, пробудив аппетит яичницей, мы стартанули в супермаркет. В тележку Люська бросала всё, на что натыкались глаза.

– Зачем тебе три пачки майонеза?

– Хочу рыбу запечь.

– Куда столько творога взяла?

– Для запеканки и сырников.

– Блин, Люсь, тележка полная, опять сумки неподъёмные будут. Договорились же, сначала покупаем самое необходимое.

– Ты определись, хочется тебе есть или нет? Не желаешь брать творог, – она начала выкладывать его обратно. – Не надо. Не будет сырников. Не устраивает майонез, скажи гуд-бай рыбе.