– Нет, я вырос, – усмехнулся я.

– А у меня есть знакомые, которым больше лет, чем нам вместе взятым, и те боятся ос похлеще, чем ты в детстве, уверяю. Знаешь почему? Потому что их ни разу не кусали, – он улыбнулся мне и допил пиво.

– А что насчёт смерти? – спросил я, немного поразмыслив.

– А что насчёт смерти? – переспросил он наивно.

– Ну, многие боятся смерти…

– Для тех, кто боится смерти, уже давно придумали рай, – Андрей икнул, а затем предложил: – Слушай, у меня к тебе есть просьба: посади меня в такси, а то я, кажется, нехило набухался… Не хотелось бы сегодня попасть под машину.

В тот момент Андрей смотрел на меня жалобными щенячьими глазами, и создавалось впечатление, что он разыгрывает нелепую сцену, в которых обычно какая-то неожиданная развязка. По крайней мере, я так думал. В итоге через мобильное приложение мне удалось вызвать такси, и за три минуты оно подъехало к бару. Взяв Андрея под руку, я повёл его к выходу, но двигались мы настолько медленно, что мне казалось, будто мы стоим на месте часами. Неудивительно, я ведь тоже далеко не трезв. Доковыляв до машины, я посадил его в салон, однако тут нарисовалась ещё одна проблемка… Почему-то я предполагал, что он живёт где-нибудь неподалёку. Но я ошибался – его дом находился на другом конце города. Правда, на повал меня сразило другое: внезапно мой новый знакомый предложил мне ехать с ним.

– Марк, садись тоже. Поехали. Мне потребуется твоя помощь.

Взвесив все за и против, я почему-то решил поостеречься и отказаться от столь заманчивого предложения, хотя время уже было позднее, а переночевать негде:

– Нет, спасибо, у меня ещё есть кое-какие планы…

– Какие планы?! – недоумевающе воскликнул он. – Ты в стельку пьяный, как и я! Твои планы явно либо неразумны, либо до них ты не доберёшься. Погляди лучше на себя: лицо опухшее, глаза в разные стороны, нос разбит, рубашка вся в крови… Я, конечно, не заставляю, но ты бы мне здорово помог, если поехал бы со мной в машине…

– Но…

– Да тащи ты сюда уже свою задницу, Марк!

Его последние слова звучали безотказно. Помнится, мой отчим говорил нечто подобное. По-моему, он даже произносил точно такую же фразу. Для него это было в порядке вещей – обозвать меня как-нибудь, унизить. Он вообще отличался неадекватным поведением. Вы бы видели, как он раньше обращался с моей матерью. Однажды за его выходки я ему хорошенько вмазал – с тех пор (прошло около полугода) я не заявлялся домой и жил у Насти, ведь тогда её родители подарили ей целую квартиру. Мой отчим работает в полиции – руководит подразделением ОМОН. Если бы его сослуживцы знали, как он по пьяни себя ведёт, то наверняка запекли бы за решётку. Поначалу, когда он только-только появился в нашей с мамой жизни, то выглядел приличным и хорошим человеком. Со временем же он почувствовал, что имеет некую власть над нами и стал вести себя как мразь. Его приступы бешенства, которые случались после первых стопок водки, пугали. Я рос и всё чаще переносил крики, удары кулаков по столу, разбитую посуду с раздражением. Сперва я терпел – мама просила. И всё же не выносимо было видеть, как очередной раз, придя с работы, он срывался то на меня, то на мать. Последней каплей стал случай, когда он дал себе волю трогать маму, которая не могла постоять за себя. Услыхав стоны матери, я направился из комнаты на кухню и увидел, как она пытается отстраниться от него: он, сидя за столом, крепко держал её за руку и скручивал. Набросившись на него, я успел ударить его несколько раз, пока мама не сказала перестать. В тот же день этот козёл выставил ультиматум: если подобное ещё раз повторится, то он выкинет нас на улицу из своей квартиры. Пришлось пожертвовать собой: я ушёл добровольно, прихватив все свои накопления и поставив перед отчимом условие: чтобы он больше никогда не смел трогать мать. Я созваниваюсь с ней пару раз в неделю и, слава богу, никаких жалоб от неё не слышу. Надеюсь, у неё всё в порядке.