Ни родители, ни дети не понимают, с чем столкнутся. Отсутствуют навыки, которые можно было бы противопоставить зависимости. Ребенок, лишенный этих навыков, входит в зависимость.

Мама берет кредиты, желая спасти ребенка, и попадает в ситуацию, из которой выхода практически нет. Нарколог в местной поликлинике дает направление в реабилитационный центр, с которым, возможно, имеется договоренность, и многие из этих центров являются сектантскими. А договор составлен таким образом, что в случае нарушения правил человек отчисляется без возврата денежных средств. Подопечному ставят невыполнимые задачи, и он отправляется домой. Мама берет новый кредит и снова ищет центр, и так без конца и без края.

Многие применяемые ныне методики борьбы с зависимостью и вовсе никуда не ведут. Человеку могут говорить, что он «супер», что он «справится», и человек зависимый (алко-, нарко- и так далее) загорается, думая, что найден ключ от его проблемы. Какое-то время может продержаться на «энтузиазме» (существуют определенные технологии, позволяющие человека эмоционально взвинтить), но проблемы его не ушли и «хлопают» его, как говорил один в прошлом зависимый, по затылку.

При отсутствии реальных навыков преодоления себя человек беззащитен. Крайне необходим выработанный с детства навык доводить дело до конца. Этот навык формируется, когда, например, ребенок понимает, что пока он не помоет посуду, не пойдет гулять. Да, его расстраивает данная ситуация, но он учится конструктивно преодолевать это расстройство. И, если так сложится, что он войдет в зависимость и встанет перед искушением пойти во все тяжкие, у него будет возможность остановится у черты. Ведь с опытом «остановить себя, когда хочется махнуть на все рукой», он знаком с детства. Один в прошлом зависимый так и говорил, что остался жив благодаря маме. Его товарищи шли в тяжкие, но его что-то тормозило. Когда мама говорила ему, что он не пойдет гулять, пока не доделает уроки или домашние дела, он обижался. Но теперь, когда действовала тяга и все мысли, не относящиеся к теме ПАВ, выдавливались из сознания, у него как-то получалось не заходить за черту, возврат из-за которой проблематичен.

Здесь актуальными видятся советы священника Феодора Бородина (у него у самого много детей). Когда он подрастал, он обратил внимание на то, что он не курит, а другие молодые парни закурили. Исходя их своего опыта, он понял, что аскетика состоит «из большого количества малых дел». Каждодневно мы тренируем волю на победу над страстями: не накричать в ответ на то, что тебе на ногу наступили, помыть посуду, когда не хочется. Читать, молиться несмотря на желание взять пульт от ТВ. А курение представляет обратный процесс, каждый день 10 или 20 раз воля тренируется на поражение.

И потому важной видится тренировка воли на конструктив, что достигается через реализацию, в том числе домашних, дел. Ребенку нужно давать делать по дому что-то, помимо уборки собственных кровати и стола, «у него должна быть некоторая часть общесемейного послушания по наведению порядка». Родители выделяют ребенку часть домашних дел и требуют с него их выполнения, пока он не научится за них отвечать. Со временем он начинает понимать, что несет часть общей нагрузки. В нем вырабатывается механизм «несения ответственности за какой-то конкретный сегмент какого-то делания». И так как такой механизм выработался, «он сможет быть командиром роты, настоятелем храма, кем угодно, он сможет отвечать за процесс». У него вырабатывается что-то наподобие позиции вратаря футбольной команды; другие футболисты еще могут пропустить мяч, но если пропустит он, то будет забит гол. Поэтому нужно организовать все так, чтобы в итоге нужное дело было сделано, «организационные навыки должны появиться в вашем ребенке в детстве»