Однако, вернувшись в пещеру, Миларепа обнаружил, что она полна демонов; их тела были размером с большой палец руки, а глаза – огромными, как кастрюли. Он испробовал все возможные ухищрения, чтобы заставить их прекратить насмешки и не мучить его; но демоны не уходили, пока Миларепа в конце концов не прекратил эти игры, не распознал собственного лицемерия и не отдался состоянию открытости. Начиная с этого момента мы отмечаем необычайную перемену в его песнях, ибо он научился отождествлять себя с универсальным качеством гуру, не ограничиваясь лишь взаимоотношениями с Марпой как индивидуальной личностью.

Духовный друг становится частью вас, оставаясь при этом внешней индивидуальной личностью. Гуру, и внутренний, и внешний, играют очень важную роль в проникновении внутрь вашего лицемерия, в его выявлении. Гуру может быть личностью, действующей подобно зеркалу, отражающему вас; или же форму духовного друга принимает ваша собственная изначальная разумность. Когда начинает действовать внутренний гуру, вы больше не можете уклоняться от потребности открыться. Изначальная разумность преследует вас повсюду; вы не можете убежать от собственной тени – «большой брат наблюдает за вами!». Однако это не какие-нибудь внешние существа, которые следят за нами и преследуют нас; мы сами себя преследуем. За нами наблюдает наша собственная тень.

Мы могли бы взглянуть на это с двух разных точек зрения. Можно видеть в гуру какого-то духа, который следит за нами и высмеивает наше лицемерие. В понимании того, чем мы на самом деле являемся, вполне могло бы присутствовать и некое демоническое качество; тем не менее здесь всегда налицо и творческое качество духовного друга, которое также становится частью нас самих. Изначальная разумность постоянно присутствует в жизненных ситуациях. Она бывает настолько острой и проницательной, что на определённой стадии вы уже не в состоянии от неё избавиться, даже если бы и захотели. Иногда она выражается в форме суровости, иногда в виде ободряющей улыбки. В тантрической традиции сказано, что вы не видите лица гуру, а всё время видите лишь его выражение. Будет ли оно улыбающимся, ухмыляющимся или сердито нахмуренным – оно остаётся частью каждой жизненной ситуации. Изначальная разумность, татхагатагарбха, или природа будды, всегда присутствует во всяком переживании, которое приносит нам жизнь; укрыться от него невозможно. Недаром в учении сказано: «Лучше не начинать, но если ты уже начал, лучше закончить». Поэтому вам лучше не вступать на духовный путь, если вы не чувствуете, что должны это сделать. А если вы уже сделали единственный шаг по этому пути, вы уже действительно вступили на него и не можете отступить. Нет пути к отступлению.

Вопрос: Побывав в разных духовных центрах, я чувствую, что личность, подобная Марпе, должна представлять весьма проблемное явление для большинства приверженцев этих учений. Потому что перед нами человек, который как будто не делает ничего из того, что, как утверждают, приводит на путь. Он не аскет, не отрекается от мирской жизни; он занят своими повседневными делами. Это обыкновенный человек и вместе с тем, несомненно, это учитель с громадным потенциалом. Является ли Марпа единственным человеком, который использовал большую часть возможностей нормальной жизни, не подвергая себя при этом невероятным лишениям аскетизма и тяготам очистительной дисциплины?

Ответ: Конечно, Марпа – это пример возможностей, которые открыты для нас всех. Однако в действительности он следовал строжайшей дисциплине и усердно упражнялся во время пребывания в Индии. Упорно занимаясь под руководством индийских учителей, он подготовил свой путь. Но я думаю, что нам необходимо понять истинный смысл слов «дисциплина» и «аскетизм».