Таким образом, можно установить некоторые пределы возможности погашения обязательства принятием исполнения в качестве надлежащего по ненадлежаще исполненному обязательству.

Во-первых, такая возможность полностью лежит в сфере регулятивных обязательств; при этом принятие такого исполнения не отразится на существе правоотношений, существующих между его сторонами.

Во-вторых, нельзя погасить деликтное обязательство принятием исполнения в качестве надлежащего, если оно исполнено ненадлежащим образом. Если должник предлагает исполнение в качестве надлежащего по ненадлежаще исполненному деликтному обязательству, а кредитор принимает его, то такое обязательство прекращается не исполнением, а соглашением сторон о замене одного (охранительного) другим (регулятивным) обязательством с одновременным погашением последнего его исполнением.

В-третьих, для кондикционного обязательства отсутствует возможность его перехода из режима надлежащего в режим ненадлежащего исполнения. С момента, когда приобретатель должен вернуть неосновательно приобретенное или сбереженное имущество, исполнение уже находится в режиме ненадлежащего. Исполнение кондикционного обязательства не может быть надлежащим (в аспекте добросовестности), а значит, и принятие исполнения в качестве надлежащего по данному обязательству исключено, однако, это не исключает применение правил о надлежащем исполнении с учетом существа кондикции.

Учитывая последний вывод, отметим, что исполнение обязательства из неосновательного обогащения выходит за сферу надлежащего исполнения, но не выходит за сферу исполнения как такового, поскольку при его исполнении достижение экономической цели гарантируется. Кондикционное обязательство не может быть исполнено ненадлежащим образом или не исполнено вообще, если объект неосновательного обогащения реально существует. Такое обязательство подлежит исполнению в натуре всегда. Причем при неосновательности приобретения возврату подлежит конкретное имущество, главным и единственным индивидуализирующим признаком которого выступает принадлежность его до момента возникновения неосновательного обогащения конкретному лицу (потерпевшему).[16] Это, в свою очередь, исключает возможность применения некоторых положений касающихся, в частности, права кредитора потребовать возмещения убытков вместо требования передать ему вещь, поскольку цель кондикционного требования – вернуть потерпевшему именно безосновательно выбывшее имущество. Существует единственный случай, когда потерпевшему возмещается стоимость неосновательного обогащения. Однако этот случай не зависит от воли потерпевшего, а связан с невозможностью приобретателя возвратить неосновательно приобретенное или сбереженное имущество в натуре.

Реституционная функция кондикционного требования заключается в возврате субъектов права в первоначальное положение с возможным обременением приобретателя некоторыми дополнительными санкциями. Отказ потерпевшего от имущества в пользу реализации права на возмещение убытков нарушило бы имущественный баланс гражданского оборота, допустив возможность введения безосновательного приобретения имущества в режим правомерных действий. В то же время: если стороны кондикционного обязательства приходят к соглашению о замене исполнения, то их взаимоотношения из охранительной сферы переходят в регулятивную (т. е. речь идет о прекращении соглашением сторон обязательства из неосновательного обогащения и возникновении договорного обязательства). Если же кредитор отказывается от притязаний по основному (кондикционному) требованию либо, например, по требованию о возмещении доходов, полученных приобретателем (или которые он мог получить), то правоотношения сторон прекращаются прощением долга, что вновь говорит о трансформации одной (охранительной) сферы в другую (регулятивную).