Он обрадовался, закончив любимое занятие, увидеть её. Пазл сложился. Даниель был одинок много лет. Красивые женщины радовали его, но недолго занимали его внимание. На длительные ухаживания у него не было времени, капризы раздражали, и женщины, так охотно становившиеся его подружками, вскоре не выдерживали его постоянные разъезды и отсутствие в такие важные для них даты, как день рождения её мамы или годовщина их знакомства. Скорее всего, они были бы не прочь привязать его покрепче, но это не удалось никому. Музыка занимала его сердце, с ней он не мог расстаться ни на один день, а женщины воспринимались как приятное дополнение и разнообразие. И уж точно, ни на одну из них он не накидывался диким зверем, а самолюбиво считал себя умелым и нежным любовником.

Что с ним случилось сейчас, он не понял и разбираться не хотел. Мирослава, эта странная, нездешняя девочка, сложила пазл. Когда она находилась на расстоянии взгляда, он чувствовал себя полноценным и наполненным чувствами. Когда она отсутствовала, он не ощущал себя полностью, ему не хватало её и эмоционально, и физически. Что будет дальше – он не знал, сейчас он был одним целым и хотел, чтобы это не кончалось.

Однако, она, его юная муза, пришла и сказала вполне земную, житейскую фразу и это тоже радовало его.

– Даниель, обед или уже ужин готов.

Он обнял её, не желая идти отдельно, и, заплетаясь ногами, они прошли на кухню.

Еда по-быстрому состояла из овощного салата, супа из красной рыбы с креветками, и даже отбивных.

– Это если ты супом не наешься, – сказала Мирослава.

– Мири, суп очень вкусный. Просто рыба и просто креветки – как ты сделала такую вкуснятину?

– Есть секреты, – смеялась она. – В каждом деле есть свои секреты. Завтра суп настоится и будет ещё лучше.

Он съел всё. И салат, и суп, и даже отбивную.

– Наверное, я растолстею, но всё очень вкусно.

– Я рада, что нравится, и ты не растолстеешь. Ты ведь тратишь много энергии.

Он не дал Мирославе мыть посуду, сам сложил всё в посудомоечную машину.

– Пошли, – он увлек девушку на диван, вспомнил, что хотел ее расспросить.

– Формулы у тебя в планшете – это что?

– Это домашняя работа по физике, по астрофизике, – немного подумав, ответила она.

– Ты учишь физику?

– Да, – с легкой запинкой ответила она.

– А где рисунок твоего учителя? – Даниель продолжил допрос.

– Saila've? Рисунок отправился в архив, могу достать, если надо.

– Ты легко говоришь на нескольких языках. Сколько всего ты их знаешь?

– Я не считала, – задумалась Мирослава. – Языки даются мне без труда, я полиглот. Умею распознавать акценты и диалекты, могу говорить с акцентом носителя – это свойство моего мозга.

– Значит, ты физик и полиглот, а ещё кулинар. Не много ли для одной девушки? – пошутил Даниель.

– Наверное, много, – она с тревогой смотрела на него. – Но так получилось.

– Всё хорошо, Мири, – успокоил он девушку.

– А можно теперь я спрошу?

– Конечно, спрашивай.

– Даниель, а эти девушки, – Мирослава все-таки хотела выяснить про его фанаток, – что они от тебя хотят? Почему та девушка так злилась на меня?

– Я известный исполнитель, эти девушки – мои поклонницы. У каждого популярного человека: музыканта, актёра, певца и даже политика – есть свои поклонницы. Они ходят на концерты, покупают диски. Они приносят деньги. А взамен хотят прикоснуться к кумиру, получить автограф, сделать фото. Это обычное дело, Мири. Ты сама разве не была фанаткой кого-нибудь, не хлопала на концертах, отбивая ладони?

– Нет, я не была ничьей фанаткой. Я даже не слышала это слово. Мне не надо бумажку с подписью. Но я их понимаю. Ты ведь такой талантливый и такой красивый. Значит, я тоже твоя фанатка, Даниель? Твой автограф у меня здесь, она показала на грудь, – и здесь, – она показала на низ живота, – это лучше, чем бумага.