Тем временем девушки оказались в огромном трехэтажном здании, полном, как оказалось, поворотов, дверей и узких коридоров. Надо ли говорить, что Светлане было здесь не по себе?

Оказавшись на втором этаже, Никки буквально впихнула нерасторопную Светлану в небольшой коридорчик и захлопнула за собой дверь. Это оказались небольшие покои, похожие на отцовские во дворце на Центральной площади, где селились главные Светлые. Но это место явно не было дворцом.

– Смотри, – сказала Никки.– Будешь жить со мной и еще одной девочкой в этой комнате. Мы в интернете на хорошем счету, поэтому у нас есть кухня и удобства. Вот. Проходи.

Войдя, Светлана увидела шкаф, несколько маленьких тумбочек и три кровати, стоявшие в ряд у окна, на одной из которых Никки разрешила положить ей свой рюкзачок, подаренный и бережно собранный Камиллой. Из окна было видно небольшую площадку и стадион, где гуляли люди.

Ведьминский котёнок Люцифер по-хозяйски улегся на соседнюю кровать и внимательно следил своими желто-зелеными глазами, двигая торчащими ушами словно локаторами.

Комната была выполнена в спокойных светлых тонах, потому понравилась Светлане больше, чем ее жители. Здесь было всё для жизни. На тумбочках лежали книги, а в шкафу вещи.

В дверях появилась худенькая фигурка маленькой девочки в синем полосатом сарафане, лакированных туфельках, но с растрепанными русыми волосами. Она, ни капли не робея, направилась к Светлане и, остановившись перед ней, заглянула прямо в глаза.

– Это моя племянница Ева, ей почти семь, – представила девочку Николина и добавила требовательно: – Она уже опаздывает в школу.

У Евы были большие и очень глубокие темные глазки, проникающие в самую душу. Светлана невольно улыбнулась и представилась, аккуратно пожав протянутую тоненькую ладошку. После этого девочка вернулась к Никки и позволила заплести ей косу.

Тем временем знакомства продолжались. Пока Светлана раскладывала свои новые вещи, постоянно убирая за уши непривычно короткие белые волосы, в покои (или квартиру, как ее называла Никки) проскользнул вихрастый рыжий паренек в очках, которые не могли скрыть хитрющего взгляда. Его худую фигуру подчеркивали голубая рубашка и классические брюки.

– Ник! Есть что покушать? – широко улыбаясь, поинтересовался он.

– Для тебя нет. И хватит таскать всё подряд из нашего холодильника! – возмутилась та и швырнула в него подушку.

И тут он заметил Светлану и от чего-то изумленно замер.

– И как ты столько ешь и не толстеешь, – поражалась Никки, заплетая косу Еве.– Кстати, Тим, это Светлана, моя давняя знакомая. Будет жить здесь и работать нянечкой в началке. Светлана, это Тим, мой одноклассник.

Светловолосая посмотрела в его голубые глаза и, несколько смущенно улыбнувшись краешком губ, подумала, что Тим очень милый. Он напомнил дом. Горечь расставания резанула по сердцу. Впервые девушка осознала, что чувствует ненависть. Ненависть к Изгоям и войне.

– Ть-ть-Тимофей, – заикаясь, представился голубоглазый. Он простоял бы так ещё вечность, если бы Никки не вытолкала его за дверь, объяснив, что пора переодеваться.

@@@

Светлане пришлось облачиться в прямое черное платье до колена с рукавами три четверти и удобные туфельки, выбранные заботливой Камиллой.

– Ты красавица! Оно прекрасно село по фигуре! – воскликнула Ева.

Девушке раньше никогда не разрешали носить что-либо настолько короткое, приталенное и тем более чёрное, но в душе, конечно, этот новый образ пришелся по душе. Почти белые волосы, едва доставившие до плеч, пришлось немного причесать и оставить распущенными: хвостик было сделать невозможно.