В Школе граф познакомил меня с ее руководителем – Андреем Петровичем Баевым. Но все го звали просто Мастером.

– У девочки явно есть особые способности, – сказал Пинский Мастеру, – у нее было спонтанное проявление невидимости?

Мастер явно очень удивился и попросил рассказать подробнее, каким образом мои способности проявились. Я рассказала. Мастер подумал некоторое время, потом выдал следующее:

– Я готов попробовать с тобой поработать, у тебя есть все данные для того, чтобы успешно учиться в Школе. Но у меня есть одно условие.

– Какое? – спросила я.

– Ты – успешный воришка, но с этого дня, с этой секунды ты завязываешь с этим делом. Если услышу хоть что-то о воровстве с твоей стороны, ты навсегда покидаешь школу. Скорее всего, отправляешься в колонию для малолетних преступников. Я понятно объяснил?

Я виновато опустила голову. Мне было безумно стыдно за этот период в своей жизни. Конечно, тому были причины, но кого волнуют мои оправдания?

– Да, – буркнула я хрипло, – такого больше не повторится.

– Хорошо, тогда дежурный сейчас проводит тебя в твою комнату в общежитии. Устраивайся, разбирайся, что к чему. С завтрашнего дня приступаешь к занятиям.

Я кивнула и двинула следом за дежурным, получившим указания от Мастера. По дороге он мне рассказывал о том, что девочек в школе мало, буквально единицы, но спрашивают с них, то есть нас, как с парней, так что особо не порасслабляешься.

– С утра пробежка вокруг крепости, полоса препятствий, холодный душ, – пытался напугать он меня.

Ага, а то не было у меня пробежек по городу с полосой препятствий в виде заборов и канав. А холодный душ… да порой и такое за счастье шло. Летом так в ледяной речке мылись, а зимой уж как получится. Чаще снег с улицы на печке-буржуйке растопишь, да мокрой тряпицей оботрешься или из тазика слегка ополоснешься.

В комнате, в которую меня привел дежурный, уже была одна девушка. Примерно моя ровесница, невысокая и ярко-рыжая с хитрющими зелеными глазами. Она обрадовалась новой соседке и представилась:

– Я – Лиса… Ну то есть Елизавета, но все меня зовут просто Лисой.

– А я – Пума, – ответила я в тон ей, – ну то есть – Полина.

– Вот и славно! – воскликнула девушка. – Пока нас тут в комнате двое, но думаю, что еще кого-нибудь подселят, комната на троих рассчитана. Девчонок мало, так что пока живем по-царски. Кстати, в нашей комнате даже ванна есть, смотри! С горячей водой!

И она распахнула дверь в небольшой санузел с этим свидетельством небывалой роскоши – самой настоящей ванной!

– Ой, а можно я… – восхищенно пробормотала, вспомнив, что за время дороги удавалось лишь слегка сполоснуться в душевых кабинках на постоялых дворах.

– Валяй! – разрешила девушка. – Там шампунь мой стоит, можешь использовать, если надо.

– Спасибо, у меня есть.

У меня и правда был даже шампунь, за что огромное спасибо Анне Андреевне, собиравшей меня в дорогу. Она предусмотрела все и дала мне с собой не только целый гардероб из вещей ее дочери, но и мыло, шампунь, зубную щетку с зубным порошком и много других мелочей, о которых я весь последний год могла только мечтать.

Когда я вышла из ванной комнаты распаренная и счастливая, Лиса напоила меня вкусным чаем с печеньем и рассказала про школьные порядки. Так у меня появилась первая в моей жизни настоящая подруга.

Все познается в сравнении. После полуголодного существования в трущобах комфортное проживание в Школе шло за счастье. Трехразовое, весьма сытное питание, крыша над головой, теплая уютная постель – все это с лихвой компенсировало такие мелочи, как необходимость вставать в пять утра, бежать кросс вокруг крепости, проходить полосу препятствий, перелезая через стены, шагая по узкому бревну, перепрыгивая через ров с водой.