И Ярцев просто уходит прочь! Так и не дав повозмущаться ещё! Чувствую, как от стыда горят щёки…

Ещё и Артём дёргает за пальто, не давая прийти в себя.

– Жарко! Мама! Жарко! – хнычет сыночек.

Я больше не возмущаюсь и захожу внутрь быстрее. Раздеваю Тёму и он сразу бежит смотреть наш номер дальше.

– Аккуратнее будь… – лишь успеваю пробормотать ему вслед.

Я как рыба сейчас, которую веслом пришибли…

Едва снимаю пальто и сапожки, на ватных ногах иду дальше, пока не добираюсь до кровати.

Меня убили Давид и Софья. А Владислав словно труп ещё ногой потыкал, не дав спокойно упокоиться!

Хочется плакать, но рядом оказывается Артём. Он хочет кушать и играть. Приходится звонить на ресепшн.

Кормлю сына принесённой в номер едой, играю с ним, купаю и укладываю спать. Держу для него маску спокойствия и радости, чтобы он поскорее сам меньше думал о том, что случилось.

Но стоит остаться "одной", я едва лишь успеваю запереться в ванной. И плачу так громко, что приходится воду сильнее включить.

Думала, плачут под душем лишь в фильмах, но сама даже помыться не могу. Боль внутри уничтожает остатки меня, съедает их, словно вирус поглощает всё…

Полчаса я просто реву и всего минут десять моюсь.

Становится ли легче? Не особо. Но я выхожу чистая и хотя бы выгляжу свежее.

Хочу натянуть улыбку и подойти к Тёме, просто посидеть рядом, ведь он так беззаботно, так сладко и миленько спит…

Но не успеваю и шага сделать, как замираю на месте от того, что слышу.

В двери на выход из номера проворачивается ключ. Но я не слышала, чтобы кто-то звонил и сейчас стука тоже не было. Что такое? Разве можно без предупреждения заходить в номер?!

Я быстро шагаю к двери. Уже хочу сама её раскрыть и возмутиться шёпотом, ведь мой сын спит и ему нужен покой.

Но дверь открывается раньше, чем я успеваю взяться за ручку.

И прямо передо мной оказывается Давид.

Мой изменщик-муж.

9. 9 глава

Не успеваю я и слова сказать, как Давид делает шаг ко мне и хватает под локтем, а затем дёргает меня прямо из номера в одном отельном халате! С мокрыми волосами и без средств защиты.

Дверь закрывает он тихо, но меня в неё впечатывает довольно ощутимо. И тут же хватает своими огромными ладонями моё лицо. Не даёт отвернуться, не даёт ничего сделать…

Я могу лишь смотреть прямо в глаза Аврова и слушать его взбешённый голос, который он едва сдерживает от крика:

– Ты с ума сошла?? Просто взяла и сбежала с Артёмом! Даже не сказала, что нашла сына, а просто уехала с ним, словно я не его отец, а никто! – от Давида исходит такая злость, которую он всеми силами пытается контролировать, что чуть ли зубами не скрипит.

И это злит уже меня. Сейчас он пытается сдержаться, да? Всеми силами это делает. Как раньше, когда бывало плохое настроение и он не хотел меня им задеть.

Но когда я увидела его в одном халате, сразу после своей сестры, он вообще не сдерживался в жестоких словах и действиях.

Говорил мне гадости, привёл в спальню и толкнул на кровать после их соития, сказал перестелить постельное белье и что я буду теперь всё делить с Софьей, которая выгнала нашего сына на улицу…

Это просто уничтожило меня в пух и прах. И хоть сейчас я вижу в глазах Давида лишь испуг и больше никакой ненависти и холода, это уже не важно.

Потому что ненависть и холод концентрируются уже во мне. Так сильно, как никогда раньше.

– Никакой ты больше не отец Артёма! Я не позволю тебе быть отцом! Не после того, как ты переспал не только с моей сестрой, но и той, кто выгнала его на улицу, чтобы он плакал один, пока мы скандалили! Ты оставил нашего сына с ней, а она сделала это, вместо того, чтобы успокоить или позвать меня!