А вместе с ней бледнею и я.

Черт возьми! Дэн! И он уже выходит из машины и быстрым шагом идет сюда.

— Сучка! — рычит на меня эта ненормальная, а затем летит по ступеням вниз. Зачем? "Благоверного" встречать жаркими объятиями?

А я вот сейчас с радостью вышла бы в окно, лишь бы его не видеть. От одной мысли, что сейчас могу увидеть его лицо или услышать голос этого предателя, начинаю задыхаться....

— Ай! — орет Настя, распластавшись у нижней ступени, аккурат у осколков разбитого бокала. Только вот она не упала, а в прямом смысле намеренно туда улеглась.

Притом аккурат в тот самый момент, когда Дэн входит в дом.

— Настя?! — раздается его низкий голос, иглами впивающийся в мое сердце.

Оно качает уже не кровь, а разъедающий черный яд.

— Она! — стонет, точно умирающая Роза из “Титаника”, недоделанная актриса и тычет в меня пальцем. Он в крови.

Эта ненормальная успела порезать себя?

— Она меня столкнула с лестницы!

Чего?!

Совсем ополоумела?!

Дэн застывает. Напрягается до кончиков пальцев, и кидает свой взгляд наверх.

В меня....

— Лита….

22. Глава 22. Я хочу развод!

— Лита…, — Дэн произносит мое имя, а меня коротит.

Коротит от его взгляда, от его голоса, от того, что мы находимся под одной крышей и дышим одним воздухом. Я как оголенный высоковольтный провод. Сейчас заискрю и воспламеняюсь, спалив тут все к чертям.

— Денис, — жалобно зовет “жертва” моей жестокости главного гада ситуации, который отчего-то яро хмурится, увидев в моих руках чемоданы.

У него тут вообще-то любовница умирает, а его вещички мои заботят? Думает, что я чего лишнего прихватила?

— Ай, — стонет она, уже всячески пытаясь привлечь внимание.

В конце концов, у нее это получается. Дэн кидает на нее взгляд. Достаточно строгий.

— Встать можешь? — опускается к ней и поднимает с пола. А меня так и передергивает.

Боже, какая милая сцена. Сейчас даже кровь пойдет из глаз.

Не хочу на это смотреть. Хватаю чемодан и топаю вниз.

— Ты что здесь делаешь? — рычит он на нее.

О, надо же? Я думала, она тут осталась после жаркой ночи, а она, видимо, ему сюрприз в нижнем белье и одной лишь рубашке готовила. Ждала так сказать любимого во всем параде. Мило.

— Я… я. ай, больно, — голосом истинной нежной фиалки выдает актриса. Бормочет что-то еще, но я уже не слышу. Колеса чемодана, бьющие по лестнице заглушает ее невыносимый голосочек.

Ничего, сейчас я отсюда уйду и не буду смотреть на эту гадкую сцену.

— Стоять! — раздается голос Дэна, как только он усаживает потерпевшую на мой(!) диван!

Тот самый диван, блин, который я часами выбирала для нашего гнездышка! Хотя, о чем это я? Она тут не только на диване ведь поседеть успела?

— Что? Полицию вызовешь за нападение? — перевожу на него взгляд и сама удивляюсь тому ледяному тону, что вытекает из моего рта.

— Иди-ка сюда, — хочет схватить меня за руку, но я не даюсь. Отшатываюсь.

— Не трогай меня, — предупреждаю его, но кто тут послушает?

Дэн хмурится пуще прежнего и в этот не церемонится. Хватает меня за предплечье как какую-то вещь и ведет в кухню. Вот только я ему не кукла. И не надо со мной прятаться по углам в моем же доме!

Со злости цепляюсь в его пальцы, надеясь разжать, но случайно царапаю.

Даже виду не подает, что больно, гад!

— Пусти! Или я сама полицию вызову! — предупреждаю его, но он лишь ослабляет хватку. И только после того, как закрывает дверь.

Уму непостижимо. Меня засунули на мою же кухню, чтобы наш разговор не услышала его любовница?

Я сейчас чокнусь от этого абсурда. Или захлебнусь той горечью, что перекрывает горло настолько что нечем дышать!

— Что ты делаешь, Лита? — давит взглядом Дэн.