– «Я создана, чтобы служить тебе, хозяин, и выполню любое твое желание. Я буду служить тебе и телом и душой».

Действительно, подобная витиеватая речь на изысканном финексийском языке должна была понравиться Зу'ульту и продемонстрировать мои успехи! Ларина принялась раз за разом заставлять меня повторять этот пассаж, отрабатывая идеальное произношение.

И в какой-то момент я поняла, что при очередной попытке воспроизвести фразу, моя наставница болезненно поморщилась. Будто услышанные слова причиняли ей настоящую боль…

Спустя около получаса упорных тренировок в произношении сложной финексийской фразы, Ларина решила сделать небольшой перерыв. Мы расслабленно перекинулись парой слов на более отвлеченные темы.

Неожиданно массивная дверь отъехала в сторону, пропуская в покои грозную фигуру моего учителя Зу'ульта. Мы с Лариной тут же безупречно синхронно преклонили колени, приветствуя финексийскому владыку.

Зу'ульт окинул нас цепким взглядом, но на его обычно суровом лице играла едва заметная улыбка.

– Продолжайте ваши упражнения, – благосклонно кивнул он. – Как поживает моя ученица? Есть ли успехи в постижении языка?

Ларина открыла было рот, намереваясь отчитаться, но я ее опередила, преисполненная решимости:

– Хозяин, позвольте мне самой рассказать о моих достижениях? – Я взглянула на Зу'ульта с надеждой.

Тот слегка приподнял бровь, но затем кивнул мне:

– Хорошо, ученица. Продемонстрируй, чему ты научилась за это время.

Я с трепетом сделала небольшую паузу, собираясь с мыслями, а затем принялась исступленно вдалбливать выученную ранее витиеватую фразу, вкладывая все свои силы:

– Но'ахкс зиндарра лаак'ти ши'мас'аарт, Ар'нил грок'хазза дрризе'эн фаззар'ту ма'арст ши'ин вотарр'ту ахарр'на табаззи'к ши'мас зорр'ак!

К концу моего «произношения» я уже слегка запыхалась, но полная решимости донести до учителя каждый звук. Зу'ульт внимательно меня выслушал, не перебивая и сохраняя ту самую едва уловимую улыбку.

По окончании он кивнул, будто бы одобрительно, после чего произнес целую ответную тираду на финексийскому языке. Увы, ни единого слова из этого потока я не смогла разобрать или осмыслить!

Заметив мое растерянное выражение лица, Зу'ульт негромко рассмеялся:

– Полагаю, ты не поняла ни единого моего слова, верно, ученица? – перешел он на человеческий язык. – То, что я только что произнес на финексийском… В переводе это звучит примерно так: «Мне льстит твое усердие доставить мне радость. Я с удовольствием принимаю твое предложение отдать мне свое тело и душу».

Я невольно залилась краской стыда, осознав смысл заученной фразы. Как же, должно быть, потешался надо мной мой грозный учитель! Но при этом на его лице все же читалось одобрение моим старанием овладеть финексийским языком и культурой.

Зу'ульт по-прежнему не мог сдержать довольной усмешки, наблюдая за моим смущением от осознания смысла выученной фразы.

– Однако не стоит прятать взгляд, ученица, – ободрительно произнес он. – Я рад, что ты приложила такие старания, чтобы выучить и воспроизвести столь сложный пассаж на финексийском, несмотря на многочисленные ошибки в произношении.

Я слегка расслабилась и осмелилась поднять взгляд на своего учителя. Действительно, в его чертах не было ни тени раздражения или недовольства – лишь одобрение моим упорством.

– Но позволь дать тебе один совет, – продолжил Зу'ульт, подняв указательный палец. – Не следует больше произносить эту конкретную фразу кому бы то ни было, кроме меня, твоего господина.

Я непонимающе нахмурилась, ожидая пояснений. Зу'ульт охотно их предоставил:

– Видишь ли, такие высказывания на финексийском в духе преданного служения «и телом и душой» довольно распространены в определенных… гм, низших кругах, – он сделал небольшую паузу, подбирая слова. – На многих мирах, захваченных финексийцами, процветает своего рода культура рабынь удовольствия, что ли. И именно такими витиеватыми оборотами речи они нередко заманивают к себе потенциальных клиентов.