– У вас дома есть справочник регистрационных кодов? – удивился Линли. – Это ваше хобби или что?

– Не дома, а в магазине. В секции «Путешествия». Кое-кто покупает подобные вещи. Может, чтобы занять детей чем-нибудь, чтобы не скучали в машине.

– А-а.

Линли знал эти «а-а» своей напарницы. Она с любопытством взирала на майора. А инспектор продолжил:

– Майор Уайли, вы не вмешались в спор между миссис Дэвис и тем мужчиной?

– Я вышел на стоянку уже в конце их беседы. Услышал только несколько слов – его, не Юджинии, – он говорил на повышенных тонах, почти кричал. Потом он сел в машину. Умчался, когда я еще не успел даже приблизиться. Вот и все.

– Миссис Дэвис сказала вам, кто это был?

– Я не спрашивал.

Линли и Хейверс обменялись взглядом. Потом Хейверс спросила:

– Почему?

– Я ведь уже говорил. Последнее время она вела себя странно, не так, как обычно. Я предположил, что у нее что-то на уме и… – Уайли перевел глаза на свою кепку и с удивлением осознал, что все еще держит ее в руках. Он затолкал ее в карман куртки. – Как бы вам сказать… Я не из тех, кто сует нос не в свои дела. Я решил подождать, пока она сама не расскажет мне то, что захочет рассказать.

– Вы раньше уже видели этого мужчину?

Уайли сказал, что нет, он его не знает и раньше никогда не видел. Но он успел разглядеть собеседника Юджинии и, если детективам интересно, может описать его внешность. Когда полицейские подтвердили, что да, им это очень интересно, Уайли сообщил ряд подробностей: примерный возраст, рост, седые волосы, крупный ястребиный нос.

– Называл он ее Юджиния, – подытожил Уайли. – Они знали друг друга. То есть, – поправился он, – мне так кажется, исходя из того, что я увидел на стоянке: в конце Юджиния прикоснулась к лицу мужчины, а тот отпрянул.

– И все-таки вы не спросили ее, кто это был? – уточнил Линли. – Почему, майор Уайли?

– Мне это показалось… слишком личным, наверное. Я подумал, что она сама скажет, когда будет готова. Если он вообще имел какое-то значение.

– И как вы упоминали, она хотела что-то рассказать вам, – напомнила Хейверс.

Уайли кивнул и протяжно выдохнул.

– Да, она так сказала. Она сказала, что хочет признаться в своих грехах.

– Признаться в грехах, – эхом повторила Хейверс.

Линли подался вперед, не желая замечать многозначительно взгляда Хейверс. Он сказал:

– Можем ли мы сделать из ваших слов вывод, майор Уайли, что между вами и миссис Дэвис завязались близкие отношения? Вы были друзьями? Любовниками? Или вы были обручены?

Его вопрос поверг Уайли в смущение. Он заерзал на диване.

– Это тянется уже три года. Я хотел вести себя уважительно по отношению к ней, не так, как принято у нынешней молодежи, которые ни о чем, кроме секса, не думают. Я был готов к ожиданию. Наконец она сказала, что готова, но что сначала нам нужно поговорить.

– И этот разговор должен был состояться сегодня вечером, – закончила за него Хейверс. – И именно в связи с этим вы ей звонили.

Так и было, подтвердил Уайли.

Затем Линли попросил пожилого джентльмена пройти с ними на кухню. Он сказал, что на автоответчике записано несколько сообщений, и далее предположил, что майор Уайли, имея за спиной три года тесного знакомства с миссис Дэвис – какого бы рода это знакомство ни было, – сможет узнать голос кого-нибудь из звонивших.

На кухне Уайли остановился возле стола и посмотрел на фотографии детей. Он потянулся к одной из них, но потом отдернул руку, вспомнив о том, что оба детектива не просто так надели перчатки. Пока Хейверс подготавливала автоответчик к повторному проигрыванию записей, Линли спросил майора:

– Это дети миссис Дэвис, я полагаю?