Нет, мне это совсем не нужно. А Львов… Уверена, его интерес погаснет так же быстро, как вспыхнул.

Ошибиться еще сильнее я не могла.

После лекций, когда иду к общежитию, слышу за собой уже знакомый басовитый оклик:

— Солнцева, стой.

О как, уже и фамилию мою вызнал. Впрочем, я и сама на одной из перемен узнала, как его зовут: Артем.

За три недели, пока меня не было, он уже успел сходить на свидание с двумя девчонками из других групп и останавливаться явно не собирается. Что ж, что и требовалось доказать. Становиться третьей у меня нет никакого желания.

— Посидим в кафе? — с ходу предлагает Львов, улыбается обаятельно. За ним все так же стоят трое одногруппников, что и у расписания. Они вообще ходят по отдельности?

— Нет, — бросаю коротко.

— Тогда в кино?

— Нет.

— В парк?

— Не хочу.

— В клуб?

— Нет! — начинаю злиться я. — Я с тобой никуда не пойду, Артем. Прибереги свой пыл для тех, кому это нужно.

— А тебе не нужно, что ли?

— Не нужно.

— Это тебе так кажется. Ты передумаешь.

Вот неугомонный тип! Что бы такого сказать, чтобы точно отстал? Ответ рождается сам собой.

— Не передумаю. Ты не в моем вкусе, — припечатываю я, разворачиваюсь и ухожу, успевая заметить, как он мрачнеет, а его лицо вытягивается.

А за его спиной раздаются смешки его свиты.

Разумеется, я лукавлю: он очень даже в моем вкусе, но только внешне. И ему об этом лучше не знать.

Я скрываюсь за поворотом, лелея надежду, что он все понял и отстанет.

Но нет, еще несколько раз он пытается меня очаровать, пригласить куда-то. Мой ответ остается прежним.

И это задевает его куда сильнее, чем я думала.

Следующие несколько месяцев я старательно его игнорирую, а он целенаправленно меня изводит. И чем больше игнорирую, тем больше изводит.

Подговорить своих друзей стащить мои конспекты — легко. Незаметно подкрасться ко мне в столовой, чтобы я вылила на себя стакан чая, — еще легче.

Как-то раз Львов и вовсе приносит в универ и подкидывает в мой рюкзак огромного паука. Пушистого такого, с длинными мохнатыми лапками. Я обнаруживаю его на перемене, и мой визг слышат, наверное, во всем университете.

Разумеется, Артем с приподнятой бровью сообщает, что никакого отношения к этому не имеет. И вообще, это обычный птицеед, как он успел заметить, чего я так ору.

Паука забирает и выносит из аудитории Егор Мерзлов. Вроде и учимся в одной группе, а до этого толком и не разговаривали, так, на уровне «привет — пока». Затем он подходит ко мне, смотрит с сочувствием:

— Арин, не обращай внимания на этого придурка.

— Спасибо, — всхлипываю я.

С тех пор мы отлично общаемся, но грань дружбы не пересекаем.

Пиком, когда я не выдерживаю и взрываюсь из-за выходок Львова, становится другая ситуация: в конце первого полугодия он подставляет меня по учебе.

— Арина, — останавливает меня в коридоре после очередной лекции.

— Чего тебе, Артем?

— Не хочешь сходить на вечеринку? Никулин собирает всех у себя в эту субботу.

— Нет, спасибо.

— Что, спешишь готовить доклад по модели Леонтьева?

— В смысле? — хмурю лоб я. — Макрушин говорил о системах линейных уравнений.

— Так ты, наверное, рано вышла из аудитории. Он заменил тему.

— Спасибо, я поняла.

Надо же, помог ненароком. Вот уж не ожидала.

Однако когда я приношу доклад, оказывается, что никакой замены темы не было.

«Господи, какая я балда!» — костерю себя на все лады, краснея перед преподавателем. Как можно было так легко поверить Львову и не уточнить у кого-то из наших?

Я получаю неуд. И ладно бы у другого препода, но Макрушин — чистый зверь. По рассказам старшекурсников, он будто испытывает удовольствие, когда валит студентов на экзамене. А уж если студент до этого исхитрился получить неуд — и вовсе пиши пропало. Пересдача обеспечена. И то, как Макрушин посмотрел на меня при сдаче доклада… Запомнил. Отложил в память.