– Зачем? – выгибаю бровь. – Я, может, не хочу при тебе читать. Ты мне противен, как и твой друг.

– Понимаю и поддерживаю, красавица, поверь, все взаимно, но ничем помочь не могу, не после того, как я увидел, в каком ты состоянии. Теперь вдвойне чувствую ответственность за твою тщедушную тушку. А если ты прочитаешь, и тебе станет дурно, а скорую некому вызвать, что тогда? Нет, уж, я не буду брать на себя вину за подобное. Поэтому читай при мне! – восклицает Руслан и сует мне в руки конверт.

Смотрю на него растерянно, бумага дорогая, крафтовая, зачем–то подношу к носу и нюхаю.

– По–твоему Демид ее одеколоном брызнул? Или на запах пытаешься определить содержимое?

– Да, умник, пытаюсь, – огрызаюсь. – Твое дело маленькое, ты сегодня почтальон, примеряешь на себя роль простого служащего. Поздравляю с почином!

– Предпочитаю сравнивать себя с курьером, – отбривает Руслан. – И ты завязывай дерзить, а то ведь и я тебя сравнить могу, содержанка.

– Что? Какая я тебе содержанка?! – громко возмущаюсь. Не выплеснутые в лицо Демида эмоции снова находят выход в гневе на его друга. – Я с первого курса подрабатываю! Твой дружок меня не содержал! Но разве ты знаешь значение этого слова, «работать». Ты–то у нас прожигатель жизни.

– Завидуй молча, – усмехается Руслан, его мои оскорбления не задевают, он доволен тем, кто он есть. – Не всем везет с родителями, крошка, ничего не поделаешь, такова судьба. Давай читай, я не собираюсь провести с тобой весь день. У прожигателей жизни не бывает выходных, в отличие от вас, официально трудоустроенных.

– Козел, – произношу, но уже без прежней злости, запал прошел.

– Коза, – спокойно парирует Руслан. – Мы оба знаем, что не я виноват в твоем нынешнем состоянии.

– Не ты, – соглашаюсь, снова смотря на конверт в руках.

Аргх, какого черта?

Резко разворачиваюсь и иду на балкон.

– Ты куда? – Руслан следует за мной по пятам. – Не запрешься тут от меня, помнишь, я не собираюсь брать ответственность, если тебе станет нехорошо.

– Ой, да не бери, никто не просит, – отмахиваюсь от друга Волчанского.

Открываю конверт и вынимаю оттуда лист, сложенный вдвое. Но стоит моим глазам увидеть первую строчку, как…

Рука дергается и тянется к зажигалке, лежащей на подоконнике. Не могу читать сладкую ложь, я ему никакая не любимая, пошел он.

Засовываю письмо обратно, хватаю зажигалку и одним четким движением поджигаю ненавистный конверт, представляя, как вместе с ним сгорает моя боль, причиной которой является автор послания, лежащего внутри.

– Ты что делаешь, дурочка! – кричит Руслан и толкает меня.

Мои пальцы от неожиданности выпускают конверт, и нам с другом Волчанского остается в ужасе смотреть за траекторией полета горящего предмета…

К счастью, подожженная бумага падает аккурат в железное ведро. Как я сейчас люблю хозяйку квартиры, благодаря причудам которой у нее до сих пор железное ведро, когда у всех уже давно пластиковые, не передать.

– Я не дурочка, это ты идиот, чуть не поджег нас! – наконец–то выдыхаю.

А письмо тем временем мирно догорает, окончательно превращаясь в пепел. Я не узнаю, что мне написал предатель, и хорошо. Больше я не намерена плясать под его дудку, больше он меня не обманет.

– Да, конечно, еще скажи, у тебя все было под контролем, – произносит Руслан, тоже переводя дух.

– Представь себе! Ладно, – разворачиваюсь к другу Волчанского, от конверта уже остался один пепел, – ты передал письмо, можешь сказать, что я его прочитала, а теперь уходи.

Я чувствую душевный подъем, как будто и впрямь изгнала боль от предательства таким нехитрым ритуалом, и сила появилась, которую прямо сейчас я направляю на то, чтобы прогнать Руслана. Он как триггер, все же друг Демида, не хочется снова впадать в уныние.