Юному Отрепьеву понадобилось всего несколько лет, чтобыдоказать свою крайнюю необходимость для Романовых и занял в их среде очень высокое положение. Это продвижение имело, впрочем, неожиданные последствия. Близость к престолу и начавшаяся там подковёрная грязня едва не сгубила Отрепьева, и точно на время разрушила его карьеру. На Романовых обрушилась царская опала. Обычная практика подкупа и содержания шпионов в среде конкурентов привели к тому, что интересы Отрепьева, который верно честно отрабатывал Романовым, были сметены. На службе у Александра Никитича прозябал некий помещик Бартенёв, который занимался казначейскими делами у боярина и в нужный момент донёс царю, что его хозяин тщательно скрывает какие-то тайные зелья в ящике для ценностей, и даже как-то обмолвился, что зелья должны извести всю семью ненавистных Годуновых. Были ли это отравы, наркотические средства с востока, или какие-то магические артефакты, мы не знаем, однако Борис Годунов, находившийся в состоянии постоянных подозрений относительно намерений своего окружения, взволновался и приказал провести расследование. Это привело к громкому колдовскому процессу, в который были вовлечены практически все элиты, включая Думу. Романовы были арестованы, ящик со злонамеренными предметами изъят, и в нём был обнаружен мешок с какими-то кореньями. Этот мешок был предъявлен Московской БоярскойДуме в качестве неопровержимой улики тайных Романовских умышлений и козней. Царское давление на приговор Думы было столь сильно, что все ничуть не сомневались в грядущей казни провинившихся, однако, как ни странно, Годунов ограничился всего лишь приговором и высылкой приговорённых. Это сопровождалось шумным, рекламным шоу, когда орда приставов, пиная приговорённых и толкая их в спины, кричала им в лица: «Злодеи! Изменники! Хотели достать наше Царство и отравить царскую семью колдовством к кореньями! Не выйдет у вас! Пшли!»

Годунов, надо сказать, давно искал повод для расправы над Романовыми – слишком большую силу и власть те обрели, и поневоле конкурировали с ненаследным царём, статус которого был изначально подмочен низким происхождением. Он искал, и, возможно, сам инспирировал эту ситуацию, а потом воспользовался ей для ослабления Романовых.

Иностранные разведки, включая ушлую Польскую, обили каблуки, бегая по Москве в попытке узнать причины разгрома романовского гнездовища. Им удалось получить информацию лишь от членов семьи царя Фёдора.

Вот этот доклад из «Польского Дневника».

«Нам удалось выведать, что нынешний Великий князь Борис силой вторгся в Царство и отобрал его у Никитичей-Романовичей, кровных сродственников почившего Великого Князя. Вышеуказанные Никитичи в последнее время сильно усилились в своих позициях и, как полагают, снова вознамерились отнять бразды правления и взять власть в свои руки, что было бы справедливым исходом, и при них было много верных людей, но царь Борис ночью опередил и напал на них».

Для Отрепьева это была полная катастрофа. Не для того он шёл в услужение, чтобы страдать или погибнуть, он шёл работать на силу, набиравшую обороты и возможности. Он хотел быть действующим советником и воеводой царя! И всё говорило о том, что осуществлённые мечты идут прямо к нему в руки. 1600 год ознаменовался тем, что царь Борис серьёзно занемог. Этот факт скрыть не удалось, и он просочился на улицы Москвы, вызвав целый вал сплетен и толков.

Власть вынуждена была созвать Боярскую Думу для обсуждения ситуации. Попутно для демонстрации живого правителя, его медленно пронесли на носилках по Москве по пути из терема в Церковь. Это вызвало лишь минимальное успокоение народа, и тревога о состоянии верхушки власти продолжилась.