Как мне кажется, на мгновение Флойд становится воодушевленным моей идеей показать дом во всей красе. Его голос ощущается более громким и четким, глаза представлены живыми и горящими, не теми кусочками льда, которые еще несколько минут назад проникали в мою душу.

— Заглянуть в спальню — звучит очень заманчиво, — говорю ему как есть.

Собственно, веду себя по-простому: раскованно, слегка дерзко. И ловлю на мысли, что мне нравится чуточку флиртовать с ним, заставлять играть желваками на скулах, а руки убирать в карманы брюк, когда нахожусь совсем рядом. Искушать Флойда, немного дразнить, вызывать на эмоции, а самой казаться при этом невинной, непредсказуемой… Это так… Истинно. Так правильно.

Никогда ничего подобного не испытывала в присутствии Криса. Хотя сравнение совершенно неподходящее в данном случае, однако…

Какое-то время мужчина проникновенно поглощает меня многозначительным взглядом. Раздевает, я бы сказала, но при этом не трогает, а лишь любуется. Мое тело плавится под натиском его стального взора. Не скрою, желание чувствовать на себе его сильные руки так и всплывает на поверхность. И это стремление меня не пугает.

— Уверен, ничего в этом доме тебя не удивит, — произносит он сипло, делая вывод после общения взглядами.

— Значит, он не твой, — вздергиваю подбородок, подходя ближе. — Раз так уверенно говоришь.

— Мой, — настаивает тверже обычного, покрывая мою кожу мурашками.

— Чем докажешь?

Зачем ему эта игра? Так бы и сказал, что хочет всего лишь произвести на меня впечатление.

О, Флойд, поверь, я вряд ли о тебе забуду, даже если мы больше не увидимся. Та незначительная, но для меня огромная, попытка защитить от нападения Криса в автомобиле, запомнится на всю жизнь.

— Есть кое-что, от чего ты придешь в восторг, — все же не отступает он, и предлагает на выход из комнаты. — Придется немного прогуляться.

Я прохожу мимо него, продолжая знакомыми мурашками по телу ощущать на себе его любопытное прикосновение глазами.

Утешает тот факт, что сейчас я с Флойдом, и не боюсь его совершенно, как страшусь любого незнакомца из общества Мартинеса. Уверена, опасность мне больше не грозит, и ходить по слабоосвещенному коридору тоже теперь не страшно. Поэтому соглашаюсь охотно.

Минут десять уходит на то чтобы, добраться до кабинета с книгами, который больше представляет собой семейную библиотеку. Пару раз Флойд бросает короткие фразы — ответы на интересующие меня вопросы, все остальное время он молчит и старается держаться на расстоянии.

Меня забавляет его робость, прикрытая каменным выражением лица и осторожными действиями. Приятно чувствовать на себе его желание, которое является запретным настолько, что с ума сойти можно, так и не попробовав искушение.

— Судя по большому количеству стеллажей, книг здесь достаточно. В родительском доме была похожая библиотека, — говорю ему задумчиво, подходя к хранилищу книг. — В кабинете отца имелся похожий огромный книжный шкаф, — слегка касаюсь пальцами трудов и сочинений, — меня можно было часто найти в той комнате за чтением книг и журналов.

— Создается впечатление, что речь идет о большом доме.

— Да. Примерно такой, как этот, — обвожу руками пространство. — Был когда-то.

— Почему говоришь о нем в прошедшем времени? — в его любопытстве плещется неподдельная искренность.

— Потому что у меня ничего не осталось. Ни дома, ни семьи.

Я громко сглатываю ком горечи, думая об отце. Давно не навещала его в клинике, только звонила, чтобы услышать от медперсонала «все хорошо, все как обычно».

Флойд не перебивает мои мысли, ждет, когда я приду в себя, и позволю продолжить экскурсию по местам, которые напоминали мне о родительском доме. Таком же большом. Таком же изысканном.