– Получай, лярва! – прохрипела она.

Девка качнулась, потом на секунду застыла и повалилась как сноп, передернувшись судорогой. Заметивший это парень на секунду перестал лупить Славку. Тому было этого достаточно. Велосипедная цепь с прикрепленным увесистым замком обвила голову парня, проломив ему височную кость. Еще одно мертвое тело шмякнулось об асфальт. Третий противник рванул в сторону. Мустафа в прыжке догнал его и сбил с ног. Парень выронил обрезок. Мустафа схватил его и принялся обеими руками давить на горло парню. Тот обмяк, закатил глаза, захрипел. Высунув язык, противник сучил ногами, пытался руками оттолкнуть Мустафу. Но тот, озверев, душил врага, пока он не затих. Подняв Корову, Раиса потащила ее домой. Их догнали Славка с Мустафой. В руках у них были паспорта убитых.

– Гляди-ка! Повара с Макаром мы замочили! Авторитетные мальчики в Октябрьском районе были, – шепнул Славка Мустафе.

– Твари! Козлы позорные! – запричитала Корова. – Чтобы я хоть еще раз связалась с вами?! Не смейте мне больше звонить! Ой, как спина болит! Ой, что же она – б… ща со мной сделала!

– Давай, Тамарик, посмотрим твою спинку! – предложил Славка.

– Отстань от меня! Детский сад! Оставьте меня в покое! Не играю я больше в ваши игры! – потопала в подъезд Корова.

– Пойду, провожу Раису, – сказал Мустафа.

– Да-а, компания распалась окончательно, – протянул им вслед Славка.

Полутемными дворами Мустафа проводил Раису к ее дому.

– Вай, е… твою мать! – взвизгнула Раиса по-русски. – Я, б…, стилет в этой сучаре оставила! Вай, что будет! Вай ссать хочу!

Раиса забежала за кусты, и Мустафа услышал громкое журчание.

– Вай, Мустафа! Вай, дорогой! Сделай что-нибудь! – заскулила Раиса, выйдя из кустов.

– Вот, твой стилет! – протянул оружие Мустафа. – Вытащил я его из тела…

– Все равно плохо! Найдут трупы – что будет?

– Не найдут! А если найдут – будет это не скоро. Мы их в канализационный люк скинули. Такой химией оттуда несло! Славка сказал, что в этой канализации не говно, а всякая едкая химия течет. Из фото-объединения «Тасма» ее сбрасывают. Когда трупы найдут – кислота разъест их до неузнаваемости. Уже когда мы их опускали в эту гадость – их разъедать начало. С мужиками, что стало, не видно было, а девка сверху оказалась. На наших глазах у нее все волосы растворились – совсем лысой стала. Не переживай!

– Подожди! Я еще схожу поссу, – с облегчением выдохнула Раиса.

Снова Мустафа услышал журчание, а когда девушка вышла, протянул ей пачку сигарет «Космос» и предложил:

– Пойдем, потрахаемся!

– Нет, Мустафчик! – ответила девушка. – Я с вами сегодня тоже в последний раз ходила. Родители нашли мне жениха. Он – наш, татарин. В Набережных Челнах, на КАМАЗе инженером пашет. Уже часть калыма уплатил. Мне теперь надо вести себя порядочно. Да и тебе, я слышала, невесту подыскали. Что же ты на какой-то деревенской зассыхе женишься?

– За деревенскую калым платить не надо. Мой отец все, что зарабатывает – пропивает. Держимся только на том, что мать в дом приносит. Доход у нее, конечно, приличный – штука, а то – две в месяц. Но нас шестеро, да еще родители отца. А какие у них пенсии? По шестьдесят рублей в месяц. Вот и кормит мать одна восемь человек. Нет денег на калым! А матери помощница по хозяйству нужна. Я – самый старший, а братишки-сестренки – еще несмышленыши. За дедом и бабкой к тому же ходить надо. Бабка почти ослепла. Дед только одним глазом видит. Они работали в объединении «Оргсинтез». Хватили как-то метилового спирта… Оба давно на инвалидности. Отца ты знаешь. Он – тихий. Единственно, когда перепьется – ссытся, как ты сегодня… Словом, нужна матери помощница…