Эти народные гуляния в честь Даждьбога вызывали резкий протест служителей церкви, не прекращающих борьбу с народной традицией Руси. «Стоглав. Вопросъ 27. Въ первый понедѣльникъ Петрова поста въ рощи ходятъ и въ наливки бѣсовскія потѣхи дѣяти. И о томъ отвѣтъ. Чтобы православные христіане въ понедѣльникъ Петрова поста въ рощи не ходили и въ наливкахъ бѣсовскихъ потѣхъ не творили, и отъ того бъ въ конецъ престали, понеже то все еллинское бѣсованіе, прелесть бѣсовская; и того ради православнымъ христіаномъ не подобаетъ таковое творити» (Сахаров И. П.: 16, с. 233). Помимо служителей церкви, в борьбу с народными традициями Стоглав обязывал включаться и светские власти на местах: «А индѣ и инымъ образомъ таковая непотребная дѣла творятъ въ Троицкую субботу, и заговѣнь Петрова поста въ первый понедѣльникъ ходятъ по селомъ, и по погостомъ, и по рѣкамъ на игрища, тамъ же неподобная еллинская бѣсованія творятъ, и тѣмъ Бога прогнѣвляютъ, въ невѣдѣніи согрѣшаютъ простая чадь, никѣмъ же возбраняежи, ни обличаеми, ни запрещаени, ни отъ священниковъ наказуема ни отъ судей устрашаеми таковая творятъ неподобная дѣла, святыми отцы отреченная» (там же, с. 236).

Однако запреты и преследования не останавливали наших предков, которые вынужденно сдвигали древние обряды к церковным праздникам, прикрываясь ими: «Петровскіе хороводы затѣваются съ раннею зарей; на гульбищахъ устроиваются качели. Въ Симбирской и Пензенской Гу6. поселяне на заговѣнье Петровскаго поста, а въ Саратовской наканунѣ Петрова дня провожаютъ весну, въ первыхъ мущины и женщины, нарядясь разными шутами, привязываютъ нѣсколько телегъ одну къ другой, запряженныхъ гусемъ, катаются на нихъ изъ конца въ конецъ селенія и заключаютъ веселье хороводомъ» (Снегирев И. М.: 17, с. 65). В этом описании мы видим те же сдвиги времени праздников: в некоторых местностях только в эти «петровские» дни заканчивается полный купальский цикл весенне-летнего периода и только сейчас происходит ритуал «проводов», присущий купальским. «Тамъ тогда носятъ по селенію наряженную куклу изъ соломы, съ пѣснями, потомъ бросаютъ ее въ рѣку» (Снегирев И. М.: 17, с. 65).

Резюмируя петровские гуляния, Снегирев И. М. относит их к периоду Купалий и несколько запоздалой встрече летнего периода: «Изъ приведенныхъ нами примѣровъ видно, что съ етимъ праздникомъ соединены у простаго народа обряды и обычаи, носящіе на себѣ печать древняго быта и древнихъ повѣрій, предшествовавшихъ епохѣ Рускаго Хрістіанства и послѣдовавшихъ за ней. При переходѣ отъ весны къ лѣту, онъ болѣе женскій, нежели мужескій, и по видимому, въ честь Солнца, боготворимаго подъ именемъ Купала или Ладо» (там же, с. 68),

В южных регионах Руси к дню летнего солнцестояния уже закончился период активности буйной зелени (Зелёные Святки) и заканчивался период колошения и цветения яровых (Русалии). В северных областях весенний сезон продолжается на 2—3 недели дольше, в связи с чем «прощание с Весной», окончание Зелёных святок и ритуалы с деревцами здесь проводятся ближе к летнему солнцестоянию и иногда позже него. Период «Русалий» в некоторых из этих районов или не имеет широкого распространения, или объединяется с «Зелёными Святками», сохраняя красный, русальско-купальский цвет провожаемого изваяния. «Въ степныхъ губерніяхъ въ этотъ день поселяне, сбираясь на сѣнной покосъ, одѣваются во все лучшее платье и веселятся весь вечеръ. Это называется у нихъ: проводы весны. Въ Саратовской губерніи дѣлаютъ соломенную куклу, убираютъ ее въ кумачный сарафанъ, на голову надѣваютъ чуплюк – кокошникъ съ цвѣтами, на шею подвязываютъ ожерелье. Эту куклу носять по селу съ пѣснями и, потомъ, раздѣтую, бросаютъ въ рѣку.… Въ Симбирской и Пензенской губерніи провожаніе весны отправляется на заговѣнье Петровскаго поста» (Сахаров И. П.: 18, с. 42). Не останавливаясь на сказанном, просто отметим: все растянутые по времени ритуалы, предшествующие Купале в районах с мягким климатом, полностью, в сжатом виде, отобразились в нескольких днях купальского праздника в северных и западных регионах или были приурочены к последующим церковным праздникам.