Ж.-Ж. Руссо с позиции неотчуждаемого, единого и неделимого народного суверенитета критиковал идею Ш. Монтескье о разделении властей, результат взаимного сдерживания обособленных властей видел лишь в раздроблении государства; он один из первых отмечал необходимость разделения не властей, а государственных функций. Якобинцы в лице М. Робеспьера считали равновесие властей «химерой». В якобинской Конституции Франции 1793 г. разделение властей прямо отрицалось. Однако уже Конституция Франции 1795 г. разделение властей определила как «первое условие свободного правления», «вечный закон», без которого «общественный порядок не может быть характеризован»[75].

При создании американской Конституции 1787 г. первоначально за основу был взят вариант разделения властей, предложенный Д. Локком. Спустя уже непродолжительное время «все полномочия управления – законодательные, исполнительные и судебные, как подчеркивал И. Джефферсон, – оказались у законодательного корпуса. Концентрация их в одних и тех же руках является совершенно точным определением деспотического Правительства. Сто семьдесят три деспота, безусловно, являются такими же угнетателями, как и один»[76]. В связи с отторжением практикой локковской модели разделения властей авторами американской Конституции была взята за основу усовершенствования система Ш. Монтескье. Основополагающим принципом стало не только горизонтальное, но и вертикальное разделение властей (федерация-штаты). В детально разработанную систему «сдержек и противовесов» были заложены следующие основополагающие принципы: различные источники формирования и несовпадающий срок полномочий органов государственной власти, создание разнообразных институтов «снятия» диктаторских поползновений различных органов государственной власти.

Жесткие рамки абсолютной монархии в России длительное время не способствовали теоретическому исследованию и практической реализации идеи разделения властей, особенно ее наиболее радикальных положений о равновесии и сдерживании, вынуждали ученых занимать компромиссную позицию. Весьма характерной была точка зрения Н. М. Коркунова: «Русские дореволюционные юристы обратили внимание на невозможность употребления понятия «делимость» власти; правильнее говоря о распределении отдельных функций государственной власти»[77]. Однако 29 сентября 1862 г. в Основных положениях судоустройства в России впервые была законодательно закреплена идея разделения не функций, а властей: «Власть судебная отделяется от исполнительной, административной и законодательной»[78].

В конце XIX – начале XX вв. многие прогрессивные русские ученые начали активно поддерживать идею выделения в судах специализации по рассмотрению споров граждан с публичной администрацией либо создания административных судов. Так, В. Ф. Дерюжинский подчеркивал: «В качестве гарантии законности в управлении административные суды, с их особенным устройством, определенной компетенцией и известными формами производства в них, являются результатом новейшего периода в развитии европейских государств»[79]. Незадолго до Февральской революции 1917 г. в составе Правительственного Сената первый Судебный департамент получил некоторые полномочия по рассмотрению административных споров.

Постановлением от 30 мая 1917 г. Временное правительство утвердило Положение о судах по административным делам, вводившееся в действие с 1 июня 1917 г. Ю. Н. Старилов справедливо отмечает: «При эволюционном развитии российской истории в начале XX в. стала бы очевидной необходимость создания в России административных судов как полнокровных судебных органов, разрешающих споры в сфере публичного управления»