Возьмем, например, историю о потопе и сравним ее с подобными историями в других мифологиях. Мы находим ее настолько подтвержденной ими, что можем поверить, что в ней есть реальная основа.

§ 8. Христианское предубеждение.

Великое дело читать книгу с ожиданием, а не с недоверием. Ожидание открывает разум свету и облегчает его видение. Недоверие закрывает его. Если я читал Шекспира до тех пор, пока не почувствовал уверенность в его поэтическом вдохновении, то я читаю с ожиданием все, что он пишет; я ищу истину и красоту, и поэтому я нахожу их. Если бы я никогда не читал Шекспира, не слышал о нем, и Гамлет попал бы мне в руки, я, вероятно, был бы недоволен чем-то и отбросил бы это в сторону и таким образом потерял бы глубину и прелесть этого чудесного творения. Как много мы находим в словах Иисуса и Павла, потому что мы читаем их с ожиданием и надеждой! потому что мы читаем их всегда в поисках того, что глубоко и высоко!

Тем не менее, многие люди рекомендуют противоположный курс. Они говорят, что мы должны забыть все, что нам было сказано о Книге, и читать ее так, как будто мы никогда ее раньше не видели. Но этот метод непрактичен и нежелателен. Невозможно смотреть на Библию, как на неизвестную книгу; невозможно забыть, что это учебник христианства; миллионы наших собратьев считают ее священной; источник духовной и нравственной жизни для мира на протяжении последних полутора тысяч лет; что наши родители и друзья находили в ней силу для долга, утешение в испытаниях, надежду в час смерти. Вы могли бы также сказать ребенку, который начинает изучать географию, забыть, что он живет в Америке, или когда он изучает историю Соединенных Штатов, забыть, что это история его собственной страны. Не было бы также желательно изучать Новый Завет таким образом. Ибо именно эта великая вера в нее заставляет нас желать изучать ее вообще. Если бы не эта вера, ее мог бы иногда читать студент в интересах науки, но никогда не читала бы масса общества. Вера в его божественное происхождение и божественное предназначение заставляет его читать в семьях, школах, церквях, использовать его как руководство по молитве в уединении и делать его привычным в каждом доме. Книга окружена традиционным ореолом удивления, почтения и надежды, и это дает нам мотив и силу для ее чтения. Если холодная критика, скептический дух когда-либо преуспеют в том, чтобы заставить Новый Завет рассматриваться как обычная книга, на естественном уровне человеческой мысли, полная ошибок и несовершенств, вдохновленная только так, как вдохновлен Платон, то его будут читать так, как читается Платон, то есть один человек из миллиона. Нежелательно терять почтение, которое заставляет нас ожидать необычайной истины и добра в определенных книгах, людях и учреждениях; ибо так мы теряем лучшую движущую силу души; так жизнь становится пресной, день пустым, а события бессмысленными.

Поэтому совершенно правильно, что Церковь окружает Христа и христианство этим божественным ореолом почтения и удивления, не преувеличивая его, но и не преуменьшая его. Ибо это удивление и почтение, когда они законны, являются великим сокровищем духовной жизни, оживляющим и возвышающим, которым Церковь обладает, чтобы передавать его. Она постоянно провозглашает свою благую весть; постоянно утверждает, что через Христа Бог даровал ей божественный мир; что во Христе есть чудесная истина и красота; и что Евангелия и Послания, которые содержат его жизнь и истину, обладают странной силой возвышать нас над нами самими и приобщать нас к вечному миру. Когда это говорится не механически или как простая форма, а из искреннего убеждения, дух веры творит веру, и вера является великим мотивом, который ведет к действию.