Несмотря на меры предосторожности – языками не трепали и машину держали взаперти – об иномарке вскоре стало известно всему Жердянску. У некоторых это вызывало зависть, но у большинства обывателей – уважение. Как-никак, такой маленький кооперативчик, а за год двумя иномарками обзавелся. Возросшая популярность способствовала дальнейшему процветанию: машины для ремонта стали пригонять даже из соседних районов.

Витька Сыч при встречах с Сергеем многозначительно подмигивал – тот отворачивался.

– Выжидает он, – поделился Сергей как-то вечером своими опасениями с приятелем. – Если продадим машину – обязательно потребует долю.

Вовка всегда слыл молчуном – красиво говорить не умел и не любил, и сейчас он только коротко выругался и произнес единственное слово:

– Обломится.

Далее разговор вел Сергей, а его молчаливый приятель иногда дополнял этот монолог всё теми же короткими фразами.

– Вкалываешь, шустришь, как бобик! Столько сил вложено, можно сказать – частицу самого себя здесь оставил, – размышлял Сергей, поглаживая ладонью по серебристому капоту «вольво» (они, как всегда, работали в гараже), – А придет какой-то охломон – и выдай ему денежку. Да не на бутылку, а столько, что рабочему человеку за эту сумму полгода трудиться надо. И если бы мы опять где-то схитрили – за машину государству уплатили сколько положено. Он повадится – за каждый шаг с нас «налог» брать будет. Аппетиты растут.

Решили больше не платить – вообще никогда. Хватит быть дойными коровами. И – будь, что будет! Витьке пока ничего не говорили, но потихоньку готовились: Сергей отослал жену с сыном к тёще в деревню, а Вовка своё семейство – в местный пансионат отдыха. Теперь, когда тылы в безопасности, можно действовать раскованно.

Желанный покупатель отыскался в соседнем районе. Директор небольшой организации, в просторечье – «шараги». Денег, по всему, наворовал он предостаточно, сейчас стремился выглядеть солиднее, чем он есть на самом деле (обычное стремление ничтожных людишек) и поэтому решил пересесть на иномарку. Тем паче, времена пошли спокойные, демократичные и отчитываться перед кем-то за такую крупную покупку вовсе не требовалось.

Машину перегоняли на рассвете.

Сделка прошла успешно…

Домой друзья возвращались на рейсовом автобусе. В карманах – уйма денег, в головах – лёгкая эйфория. Их состояние объяснимо. Если ты за тяжёлый однообразный труд получаешь пустяковую сумму – испытываешь только досаду. Если при напряжённой работе ты и получаешь прилично – на душе покой и удовлетворение. А если за какой-то месяц, пускай и чрезмерного запредельного труда, на тебя сваливается сумма, равная, пожалуй, только гонорару какого-нибудь мэтра эстрады?! Всю жизнь оба тянули от аванса до получки. После открытия кооператива поступавшие за ремонт машин суммы тут же расползались на текущие расходы, да и местные бандиты пощипывали – на жизнь оставалось не слишком густо. Не голодали, конечно, но и богачами себя не считали. А сейчас, с учётом всех официальных налогов, накладных расходов, чистая выручка составила такую сумму, что обе семьи могли без забот прожить полгода. Но это в идеале! Опять львиную долю выручки предполагалось вложить в дело, а остатки поделить в качестве зарплаты. В этот раз, учитывая успешное завершение крупной сделки, компаньоны решили не скупиться и взять по 400 рублей на брата.

В первый же день застраховали всё имущество – и личное, и кооперативное – на максимальные суммы. Теперь можно ждать гостей.

Гости пришли через два дня, когда Сыч, вероятно, как-то узнал о продаже автомобиля.

Двери гаража были распахнуты настежь – больше света и тепла. Облачившись в старые спецовки, компаньоны осматривали «Москвич-412», доставленный им накануне. Настроение у них было превосходное – этакий праздник души, не оставлявший их все дни после продажи машины. Приятным аккомпанементом раздавалась в салоне автомобиля песня популярной певички – приёмник работал чисто, без помех.