– Я узнал этого парня. Странно было увидеть его здесь, – задумчиво произносит мужчина. – Если только он не приехал за тобой.

– Ты следил за мной? – удивленно выгибаю бровь.

– Следил не совсем верное слово, Вики, – усмехается Максим. – Я должен был удостовериться, что Марина в порядке. Только и всего. Приехали.

Внедорожник останавливается около частой клинике, в которой даже обычная консультация специалиста стоит в три раза дороже, чем в любой другой. Но сейчас не тот момент, чтобы спорить или затрагивать финансовую сторону вопроса. Главное – здоровье Ильи. Мысленно молюсь, чтобы не было перелома, ведь на протяжении всей дороги несмотря на сон мальчик стонал.

– Илюша, просыпайся, – провожу рукой по золотистым волосам сына, но мальчик не просыпается.

– Я отнесу его, – Воскресенский перехватывает сына, и я выбираюсь из машины.

По дороге в клинику Илья просыпается и крепко обхватывает своей маленькой ручкой шею Максима. Сердце щемит от картины, о которой я даже думать не могла, не то, чтобы когда-то запечатлеть этот момент. На автомате ныряю в сумочку за мобильным и делаю пару кадров.

Знакомый Максима уже ждет нас. Он проводит осмотр и все необходимые манипуляции, после чего выносит свой вердикт.

– У него небольшое растяжение. Везучий парнишка, – он взлохмачивает золотистые волосы Ильи. – По поводу лечения, даже скорее, восстановления. Я все подробно распишу, могу скинуть сообщением, если удобно, чтобы сейчас не задерживать вас.

– Да, большое спасибо. До свидания, – благодарю мужчину, кидая беглый взгляд на сына, который с интересом разглядывает свою перебинтованную руку. – Идем, Илья.

– До свидания, доктор, – сладко зевая, произносит сын.

– Не болей, а, главное, будь осторожен, – растягивает губы в улыбке врач. – Всего хорошего.

Наконец-то я могу выдохнуть. Напряжение сегодняшнего дня постепенно сходит на “нет”. В данный момент мне просто хочется поскорее добраться домой и лечь спать, обняв свою кровиночку.

– Ну как ты, спортсмен? Едем домой? – только сейчас замечаю, что и на лице Максима проявляются следы усталости.

– Да, я хочу спать, – мой мальчик в очередной раз зевает и крепко обнимает меня за ногу одной рукой.

Мы возвращаемся в автомобиль Воскресенского, еле передвигая ноги. Кажется, нашей троице не мешало бы отдохнуть. Чувствую себя как выжатый лимон и отчаянно борюсь со сном, когда машина трогается с места.

– Ну и натерпелся ты, Илюха, сегодня, – вздыхает Максим, выворачивая на автомагистраль. – Легко отделался. Будь аккуратнее в следующий раз. Напугал нас всех.

– И даже тебя? – сонным голосом спрашивает Илья.

– Конечно, – совершенно серьезно произносит мужчина.

– И поэтому ты повез меня в больницу? – летит очередной вопрос.

– Да, я должен был знать, что с тобой все хорошо, – улыбается Воскресенский.

– Максим, ты такой хороший. Я хочу, чтоб ты был моим папой, – закрыв глаза, неожиданно произносит сын, после чего проваливается в сон.

Мы снова встречаемся глазами с Максимом в зеркале заднего вида. Во взгляде мужчины пляшут озорные искорки в то время, как я напряжена до предела. Нервно сглатываю, натягивая на губы едва заметную улыбку. На мое счастье, уже через секунду Воскресенский переводит все свое внимание на дорогу, и я облегченно выдыхаю, чувствуя как нервное напряжение спадает.

– Спасибо, Максим, я в неоплатном долгу перед тобой, – говорю я, как только мужчина сворачивает во двор дома моих родителей.

– Перестань, – он паркуется рядом с подъездом и глушит двигатель.

– Зачем ты припарковался? – удивленно таращусь на него. – Я сама справлюсь.

– Вики, я не сомневаюсь. Но я здесь, а пацан уснул. Донесу его до кровати. Давай, бери сумку и выходи из машины, – мужчина поторапливает меня.