– Скорее, было пришествие, которое мы еще не заметили. А это, – указывает на тела, – последствия и подготовка к дальнейшему важному празднику. Рождеству.

– Хотите сказать, Иисус желал вечеринку с бензодиазепином? Да и вообще по старому календарю Рождество двадцать пятого декабря.

– Дело не всегда в дате, а в том, какое значение люди ей придают. Эти ритуальные круги на животе говорят, что люди перед нами были принесены в жертву. Вполне вероятно, это был их осознанный выбор. Зло не может войти в мир без жертвы, а добро не может победить зло без жертвы.

– Правильно, в данном случае осознанный выбор – это самоубийство. И с чего вы вообще тогда взяли, что придет, или уже пришло зло? Может, эти жертвы во имя добра и зло повержено?

– Вы не понимаете, – смотрит темными глазами в мои. – Это не прекратится, а только увеличится. И это надо остановить.

– Надо, но при чем здесь судебно-медицинский отдел? Поимкой дилеров мы не занимаемся. Это не в нашей компетенции, и слава Богу, – смотрю на Демьяна, потом плавно перевожу взгляд на тело.

– Вы специалист по оккультным наукам? – спрашивает Иван и девушка кивает. – Тогда взглянете сюда. Это сигиллы, я прав?

– Да, сигиллы, магические печати. Ими можно и демона поработить, – я усмехнулась, глядя на Демьяна, но тот серьезный, словно верит в эту чушь. – И ангела призвать, и судя по количеству сигилл, предполагаю, что призывали они…

***
– Сатану? – спрашивает док на опережение, а я уже рот ладонью прикрываю, чтобы не заржать в голос. Новый год гуляет по крови у кого-то.

– Хуже, – отвечает Даяна, девушка с глубоким печальным взглядом.

– Что же бывает хуже Сатановича? Коллекторы? Налоговая? Неработающий ВПН? Консультанты с каталогами Орифлейм?

– Всадники Апокалипсиса.

– О-о-о-о.

– Мор, Война, Голод и Смерть, – говорит на полном серьезе.

Спокойно, Аня, смеяться не разрешается. Тема-то глобальная.

– Это вы про ковид, которого уже нет?

– Нет, это я про войну, которая есть.

– Я напомню, что это Центр судмедэкспертизы, и расскажу вам интересные, не мистические, а анатомические, физиологические факторы, которые прольют свет на ситуацию.

И раз Иван подозрительно молчит, разглядывая Даяну, я сама поясню, что нет здесь ничего мистического.

– Запрещенные вещества подавляют активность центральной нервной системы. Даже жесткий психотропный препарат бензодиазепин, который, кстати, найден в крови всех почивших, замедляет основные функции организма. При передозировке повышается концентрация двуокиси углерода в крови, таким образом тормозится реакция дыхательного центра в стволе мозга. Снижается частота дыхательных движений, усиливается гипоксемия. На понятном языке, это когда в крови резко понижается кислород по тем или иным причинам. В имеющемся случае вызвано препаратами. Дальше следует брадикардия. Это когда замедляется частота сердечных сокращений до менее чем шестидесяти ударов в минуту. Из чего мы делаем вывод: эти люди умерли не сразу, – смотрю на Ивана в надежде, что он хоть как-то поддержит, а то моим словам, кажется, не очень-то и доверяют. Коллега тем временем кивает как болванчик, глядя на Даяну. – По какой-то причине они находились в этом парке. Вполне вероятно, искали закладку, или дилера дожидались, на опережение подкаченные дрянью. Но мороз сыграл злую шутку. Организм – система умная и прошаренная. Здесь и холод, и вещества. Что делать? Надо и дрянь пытаться вывести и как-то согреться. И чтобы не тратить много энергии, ЦНС всех вырубила и бахнула адреналинчику в кровь. Доза препаратов в организме каждого на удивление плюс-минус, но одинаковая. Поэтому все умерли приблизительно в одно время, но далеко не мгновенно. Они еще лежали в сугробах. Живые, явно неготовые к подобному повороту. Суровый мороз нашего города сыграл свою роль. Началось переохлаждение. Организм не ожидал такого завершения. Пытаясь вывести один яд из крови, другой блокировал систему, забывая, что у холода свои планы на этот счет. Гипотермия. Мозг посылает знаки внимания сердцу, мол, включайся на все сто. Мы уже мерзнем! И тогда сердце начинает хреначить с бешеной скоростью, разнося кровь с примесями по организму, и в каждый орган с удвоенной, а то и с утроенной скоростью. Происходит сбой терморегуляции. Иногда люди, получившие переохлаждение, могут в какой-то момент начать раздеваться. Так, с некоторых были сняты куртки. Началась гипертермия, чувство жара внутри из-за резкого расширения подкожных сосудов. Поэтому... – подхожу к телу и указываю на еле видимый кровавый подтек на фоне оккультных знаков, – поэтому появляются такие рисунчатые полосы, возникшие из-за лопнувших капилляров. Сердце — это центральный насос, который качает со всей мощью кровь, полную всякой несусветной дряни. И в какой-то момент оно останавливается. Любой насос при чрезмерно повышенной работе сгорит. Эти препараты действуют как сильнейшие стимуляторы на увеличение количества дофамина, адреналина, серотонина. Возникает гипервозбуждение ЦНС, вследствие чего состояние эйфории. Большие дозы оказывают местно-анестезирующее действие, блокируя каналы в периферической нервной системе. Умирали они безболезненно, пребывая в экстазе, пока весь организм отчаянно боролся за жизнь. Избыток адреналина способен спровоцировать спазмы, обморок, после, к примеру, сердечный приступ на фоне оторванного тромба. Так что ни злой дух, ни Сатана и уж тем более не всадники Апокалипсиса лишили их жизни. Они сами. А дурачков на свете много, которые хотят увидеть то, чего в действительности деле нет, и выбирают для этого разные способы. Но есть только наука и все объяснимо. А прекратить это можно, уменьшив распространение запрещенных препаратов. Надеюсь... – встав напротив мужа, снимаю перчатки и, не отводя от него взгляда, бросаю их в урну, попав точно в цель. – Следователь Демьян Беснов, если я ответила на все интересующие вопросы, мы можем поехать домой.