– Сука, ты что, глухой?! Сюда подошел!

Настойчивый призыв все же вынудил Ашарха сдвинуться с места и медленно подойти к двери. В просвете между решетками сразу же показалась макушка чьей-то головы. Невысокое существо с серой кожей неожиданно вцепилось в прутья длинными пальцами с грязными желтыми когтями и подтянулось, чтобы было видно его лицо. Вытянутые уши с металлическими кольцами, нос, больше напоминавший свиное рыло, и пышные рыжеватые брови мелькнули в тусклом свете. Маленькие глубоко посаженные глаза деловито оглядели профессора, а после под торчащими во все стороны усами появилась мерзкая хитрая улыбка.

– Что тебе нужно, гоблин? – негромко спросил Ашарх.

– То же самое, что и тебе, залмарец! Свобода и жизнь!

Между губами представителя далекого восточного королевства Тхен мелькнул раздвоенный язык, и профессора обдало несвежим дыханием.

– Он что, хочет, чтобы мы его выпустили? – спросила Лантея и подошла ближе, шлепая босыми ногами.

– Похоже на то…

– Я здесь сдохнуть не хочу!.. Я все слышал! Что ты, девка, сотворила с дознавателями, и как вы хотите сбежать! – гоблин говорил быстро, скребя когтями по металлу. – Знаю, что вы ищете здесь выход! Откройте дверь сейчас же! Заберите меня!

– Пойдем дальше, профессор, не трать мое время, – бросила Лантея.

– Стой, сука! – заверещал пленник, и дверь заходила ходуном. – Выпустите, иначе хуже будет!

Ашарх вздрогнул, встревоженный пугающе громким поведением гоблина.

– Может, все же поможем ему?.. – неуверенно спросил профессор у спутницы. – А если он тоже невиновный?

– Мне только шантажиста не хватало в компанию! Уже есть и так один висельник… Иди вперед! – сказала девушка и грубо подтолкнула мужчину в спину, вынуждая отойти от окошка.

– Я вам покажу! Сволочи! – надрывался в своей комнате гоблин, дергая решетку и колотясь об нее головой. – Откройте дверь!

Стоило паре беглецов удалиться на несколько метров, как за их спинами раздался настоящий вой:

– Тревога! Пленные сбежали! Тревога!

Серокожее существо рвало себе глотку, истошно и противно наполняя своды коридора призывными криками. И прекращать оно явно не собиралось.

Лицо Лантеи исказилось злобой, она выхватила два метательных ножа и бросилась к камере, чтобы навечно утихомирить заключенного. Но не успела она сделать и пары шагов, как голоса из ближайших казематов стали вторить гоблину. Из темных окошек высовывались исхудавшие руки с отросшими ногтями. Человеческие и гоблинские лица мелькали между решеток, испачканные, изможденные, они раскрывали черные зевы ртов и с ненавистью смотрели на беглецов.

– Тревога!

– Убегают, убегают!

– Убийство! Побег!

Все больше и больше заключенных просыпалось на этаже, и уже через несколько секунд весь ярус заполнился какофонией голосов, чьи владельцы словно очнулись от долгого сна. Они все загорелись единственной мыслью – не дай уйти счастливчикам, везунчикам, сбросившим оковы.

– Лантея, бежим!

Профессор дернул за рукав остолбеневшую девушку, которая даже не знала, что ей следовало делать в подобной ситуации. Призывы вскоре перекинулись на этаж выше, и вот уже вся темница гудела, пробужденная ото сна одним-единственным гоблином. Через полминуты где-то далеко наверху послышались тревожные удары колокола – весть все же достигла Сынов Залмара.

– Быстрее! Они скоро спустятся сюда! – крикнул Ашарх и со всех сил бросился бежать вперед.

Девушка, подгоняемая ужасной мыслью о том, что весь побег мог пойти сфинксу под хвост из-за проклятого гоблина, спешила за своим неожиданным союзником. Коридор, словно нарочно, все не заканчивался, а растягивался в пространстве и удлинялся. Изо всех камер, мимо которых пробегали Аш и Лантея, летели плевки, пучки гнилого сена, объедки и старые кости. Пленники караульного дома сплотились против беглецов, вымещая на них всю накопившуюся злобу.