Полностью раздевшись, она заглянула в мешок, который ей подсунула Лаура, и обнаружила там: губку, грубую мочалку, серое мыло, а также кучку мелких стеклянных баночек и бутылочек, замысловатых форм и разнообразных расцветок. Вместе с мочалкой и мылом в руках Стелла зашла внутрь смежного с первым помещения: оно, судя по всему, предназначалось непосредственно для омовений. Внутри стояли, – на деревянных, притороченных к стенам лавках, – один на одном несколько деревянных ушат. Справа от входа из стены торчали два массивных крана.

Вода, которую Стелла набрала, – открыв оба крана и смешав то, что из них излилось, в большом металлическом тазу, – оказалась восхитительно теплой. Мыло приятно пахло какими-то травами. Постепенно очищая кожу, несмотря на боль, Стелла чувствовала, как начинает уходить ощущение усталости от пережитого. Вначале пытаясь обойти ранки и порезы, уже через несколько минут девушка принялась и их ожесточённо тереть. Ей захотелось избавиться от всего, что связывало её с этой ночью, – в том числе от тех частичек пота, грязи и крови, что могли ещё оставаться где-то в недрах её кожи или под ногтями. Наконец, обмывшись полностью, Стелла, прикрыв глаза, встала спиной к двери и размеренно начала вдыхать пар, пропитанный непривычными ей запахами.

По спине внезапно пробежал холодок, вплетаясь в позвоночник.

«Этого не может быть. – Подумала Стелла, не открывая глаза, чтобы не признаваться самой себе в своих страхах. – Я здесь одна. Маньяк остался там».

За спиной скрипнула половица. Стелла в ужасе открыла глаза и резко развернулась. За её спиной, как и ожидалось, никого не было.

«Тупица».

Стелла, как могла быстро, промыла волосы, – не сумев заставить себя при этом закрыть глаза, – затем наскоро посмывала остатки мыльной пены с кожи и сразу вытерлась жёстким полотенцем. К тому времени, когда она окончила все эти свои действия, сердце её перестало биться так часто, и когда она засовывала свою руку в мешочек с цветными стеклянными бутылочками, она была почти спокойна.

– Дом стоит на земле. – Сама себе сказала девушка. – Поэтому скрипит постоянно. Это нормально.

Она открыла один из бутыльков – не выбирая, первый попавшийся. Тот оказался выдут из тёмно-синего стекла и имел широкое горлышко. Субстанция, находившаяся в бутылочке, была густой, белой и (как всё в этом месте) пахла какими-то лекарственными растениями. Стелла нанесла мазь на своё разодранное запястье и, – пытаясь игнорировать мгновенно возникшие болезненные ощущения, – тщательно втёрла её внутрь. Кожу очень сильно защипало, но уже через несколько секунд боль прошла. Намазав содержимым этого, а затем и прочих бутыльков, все израненные участки кожи, которые ей удалось у себя обнаружить, девушка вышла обратно в первое помещение и там взялась разгребать тот клубок с одеждой, что вручила ей с собой Лаура.

Комплект пошит был из ткани наподобие хлопка: тонкой, лёгкой, но при этом достаточно плотной. Состоял он из нижнего белья (весьма простого покроя), штанов и тонкой широкой рубашки (без пуговиц, с длинными рукавами). Так же нашлось тут место мягким уличным тапочкам. Впору Стелле пришлась только обувь, – вся остальная одежда оказалась слегка великовата.

Находиться в помещении в одиночестве слишком долго Стелле не хотелось (пусть внутренне она и пыталась убедить себя в обратном), так что, быстро одевшись, она очень скоро вышла на улицу и пошла по тропе обратно в дом.